— Если собрался — бей. Сейчас. Пока не я повернулся. Потом будет поздно, — холодно сказал я.
Позади послышался только скрип зубов.
Ступени круто уходили вниз, и чем дальше — тем грубее становился камень, и тем сильнее закладывало уши. Не я шёл, собственное упрямство тащило вперёд, как волк на цепи. Я просто держался за него, прислушиваясь к сгущающейся тишине. Будто с каждым шагом спускался не в подземелье, а в нору зверя.
Но… с каждым шагом мне будто легче становилось идти. Я зафиксировал впечатление.
Долгое время вдоль тянулись голые стены. Потом в стенах пошли углубления и цепи, проржавевшие, сломанные.
— Кого здесь держали? — спросил я, хотя знал: не сахарных птичек.
— Тех, кто ломал порядок. В том числе того, чьим именем ты назвался! — откликнулся Роман с какой-то одному ему понятной гордостью. — Тебя решили засунуть на самое дно. Где тебе и место, сбившийся!
— Ну ты, я смотрю, недалеко ушёл, раз бегаешь здесь на побегушках. Сам не сбился с пути, нет? — я уколол Ивлева в ответ.
— Я имею честь выполнять волю Учителя! — искренне возмутился он.
— Вот как у вас называется принеси, подай, буду знать.
В ответ снова услышал лишь скрип эмали. Неважно. Мне его ненависть не мешала. А вот то, что с моим именем здесь связано какая-то другая личность стало очевидно.
— Константин Мирошин это кто, кстати? — бросил я на удачу, не оборачиваясь.
— Я не буду разговаривать с безродным, — процедил Рома сквозь зубы, глядя себе под ноги.
Нет дружок… дело тут явно не в том, что будешь ты или не будешь. Тебе в подземелье отчего-то явно херовастенько. Рома передвигался с трудом и буквально волок ноги. Поэтому предпочитаешь помалкивать, чтобы в обморок не упасть.
Ладно, проблемы индейца шерифа не волнуют. Я занялся тем, что начал слушать это место. Где-то в глубине подземелья, за слоями камня и вековой плесени, будто бы билось чужое сердце. Глухо, не в такт приюту, а как пьяный барабанщик. Ритм был чужой. Сломанный. Диссонансный. Но, чёрт побери, до боли знакомый. Я уже знал это биение. Именно с ним у меня случился резонанс наверху. И с каждым шагом я словно набирался сил…
Теперь резонанс возрастал.
А то, что случилось дальше заставило меня вздрогнуть и резко остановиться.
— Помоги… — послышалось вдруг со всех сторон.
Прямо в спину мне влетел Ивлев, и мы оба за малым не покатились вниз по крутым ступенькам.
— Ты охренел⁈ — взорвался мой сопровождающий. — Что ты…
— Пасть закрой, — оборвал я, прислушиваясь.
Но в подземелье царила тишина, если не считать тяжелого дыхания близнеца. Я постоял еще с секунду и пошел дальше.
— Ты у меня помощи просил? — все-таки спросил я у Ивлева.
Он не ответил, похоже, что передвигаться в подземелье оказалось выше его сил.
Я не знал, что меня ждёт внизу. Но с каждым шагом все четче чувствовал прилив сил. Жизненная энергия, которая помогла мне не умереть, текла именно отсюда. Теперь у меня не оставалось никаких сомнений, что это так.
На моем запястье была ссадина и я отчетливо видел, как она затягивается. Рана исчезала прямо на моих глазах. А вот Ивлеву становилось с каждым шагом только хуже.
— С-сука… — прошипел Ивлев за моей спиной.
Рома вдруг остановился. Он тяжело дышал, как марафонец, добежавший до финиша и забывший, зачем вообще бежал. С него капал пот, лицо пунцовое. Я видел, что у него пошла носом кровь.
— Всё, дальше сам, — выдохнул он, будто сдавал смену.
Даже сквозь стекла противогаза, я видел как под его глазами появились темные круги, а глаза покраснели от лопнувших капилляров.
— Как-то невежливо бросать гостей на полпути, — заметил я. — Еще заблужусь?
— Чтобы ты сдох там, — зло бросил он, развернулся и пошёл обратно.
Я проводил его взглядом.
— Помоги…
На этот раз я слышал отчетливо, что меня зовут именно снизу. Я понял, что помощи просит то, что было скрыто в глубине подземелья.
И как хирург осознал, что оказался здесь не просто так. Меня позвали на помощь. В прямом смысле этого слова — с того света. Или из другого мира — что, впрочем, одно и то же.
Глава 3
Идти пришлось долго.
Камень под ногами становился все грубее, потолок опускался все ниже, а в воздухе появились видимые хлопья черного тумана.
Я перестал считать ступени после тысячи. Пытался начать заново, но и на этот раз сбился.
Наконец, когда уже думалось, что лестница никогда не закончится, ступенек под ногами больше не оказалось.
Я спустился в огромный зал, выдолбленный в самом сердце подземелья. Воздух здесь был вязким, как дым после пожара. Туман стелился по полу, обвивал алтареподобные глыбы, которые видели явно больше, чем любой из нас.