Она извивалась, как настоящая, голова ее стала острой и плоской, как наконечник копья.
И в этот миг реальность вернула свой темп.
Мир снова ускорился, и змеи, что секунду назад сжимали нас кольцом, обмякли и осыпались на каменный пол серыми хлопьями пепла. Энергозмея, распахнув пасть и воинственно шипя, оставляла лишь пустую оболочку от своих сородичей, имевших плоть. И, впитывая энергетику, мой змей становился все больше, по размерам уже напоминая настоящего питона.
Парочка соперников тоже замерла, растерявшись. В глазах «первого» мелькнула смесь злости и сомнения. Я не дал ему времени оправиться. Энергозмея сорвалась с моих рук и метнулась к нему, распрямляясь. Он успел поднять руку, но удар головы-копья всё равно пришёлся точно в грудь.
Запах палёного мяса ударил в нос почти одновременно с хрипом «первого». Он отшатнулся, попытался удержаться на ногах, но сила уже покинула его. Через миг он рухнул, а моя змея, выполнив задачу, рассыпалась в воздухе светящимися фрагментами.
«Второй» вытаращил глаза, и медленно пятился, не отрывая взгляда от меня. Явно лихорадочно прикидывал, насколько быстро я могу добраться и до него.
— Чего застыл? Твоя очередь, — сказал я, двинувшись на него.
«Второй» резко сунул руку за ворот и вытащил тонкую стеклянную ампулу, наполненную мутно-зелёной жидкостью.
Понимая, что задумал этот паршивец, я ускорился, одновременно бросая скальпель в ампулу. Стекло треснуло, в тишине раздался неприятный, отнюдь не хрустальный хруст, и брызги яда разлетелись в стороны. Осколок глубоко вошел в ладонь «второго», оставив длинный рваный порез.
— Ты… — начал он, но слова захлебнулись в шипении.
Паршивец не собирался использовать яд против меня — он все же успел пригубить его, и его губы начали стремительно синеть. Тело пробила мелкая дрожь — классическая реакция на сильный нейротоксин.
Я сорвал с пальцев поток энергии и вогнал его прямо в грудную клетку самоубийцы, буквально вбивая в него жизнь.
— Слушай внимательно, — процедил я, нависая над ним и хватая рукой его горло. — Сдохнуть тебе я не дам.
Он попытался что-то прохрипеть, но легкие уже схлопнулись, и вышло только жалкое сипение.
— Я уже понял, — продолжил я, чуть ослабив хватку, позволяя ему сделать судорожный вдох. — Твои хозяева велели самоуничтожиться, если всё пойдёт не по плану. Но сейчас когда тебе сдохнуть — решаю только я. И поверь, я умею сделать так, что ты проживешь долго. Очень долго. И очень паршиво… потому что яд останется в тебе, медленно разъедая все изнутри.
Паршивец сглотнул, и в его глазах я увидел ту самую панику, которая ломает даже уверенных в себе.
— Так что вот тебе условия, — процедил я, не отводя взгляда. — Говоришь, кто ты и кто тебя прислал, и уйдешь быстро. Решишь молчать — и я задержу тебя на грани до тех пор, пока сам не взвоешь и не начнешь умолять.
— Ты… чудовище, — прохрипел он.
— Хуже, у меня терпения навалом, — усмехнулся я, но, понимая, что времени у меня мало, перешел к сути. — Так кто вы?
Я уже понял, что это никакие не «нулевые», собратья и конкуренты. Эти двое были посланы по мою душу.
— Д… дешифровщики… — выдавил он. — Ломаем… читаем технику…
— Ну, это я уже заметил, — кивнул я. — Цель?
— Проверить… — «второй» закашлялся так, что грудная клетка затряслась.
Я буквально ощущал, как яд растекается по его сосудам.
— Проверить, на что… ты… способен, — выдавил он.
— Дальше!
— Мы… должны были убедиться… Что ты… настоящий носитель, — он скривился, и по его лицу пробежала судорога. — Когда змея укусила одного из нас, ты… вытащил яд. Это был сигнал…
Лицо «второго» исказила боль, но, к моему удивлению, губы тут же расползлись в болезненной, почти безумной улыбке.
— За тобой… уже идут, — прохрипел он.
— Кто? — спросил я.
Вот только отвечать он уже не мог. Глаза начали вылезать из орбит. Капилляры лопались один за другим, оставляя багровую паутину на белках. Изо рта сочилась пена, перемешанная с кровью.
Я понял, что держать его на этой стороне больше не смогу.
— Дай… умереть, — выдохнул он, едва шевеля губами. — Просто… отпусти.
Смысла тянуть не было. Я ослабил поток, позволив смерти забрать свое. Все произошло быстро — дыхание оборвалось, взгляд потух, а мышцы обмякли.
Жизнь утекла из этого человека, как вода из пробитой бочки. Он беззвучно сполз по стене, подбородок упал на грудь. На его лице застыла все та же странная полуулыбка. Будто он уходил с ощущением, что успел выполнить задачу. Что сделал всё, что было велено.
Через пару секунд тело начало бледнеть, а потом прямо на глазах рассыпаться прахом. Он без остатка втягивался в трещины каменного пола.