--Чего теперь-то про это говорить? Ты вон, какая строптивая уродилась. Чего про тогда вспоминать, ежели ты и сейчас от себя бежать готова, да гордость держит. Пойдём хоть сейчас к нам, как родную все примут.
--Ещё чего! Чтобы я как собака с поджатым хвостом приживалкой приплелась? Не будет такого.
--Ой, не по уму ты живёшь, не по уму. Только по хотениям замашистым.
--Всегда так жила, и пока отец мой меж нами кол не вбил, думала с тобой буду. – На этих словах старая ведьма подняла свою растрёпанную голову и, не меняя тона, с неестественно горящим взглядом продолжила. – А ты бы лучше про бабку свою вспомнил. Она, не тебе в пример, силой могла не дюжей управлять, да и прадедов посох ей дороги чертить помогает. Вот бы его у старухи выманить, тогда не нужно было бы в людях таланты искать ноги топча, да время гробя. Они бы сами к тебе, словно овцы на закланье шли.
--Эвон куда махнула!? – Насторожился Игнат. – А ты с бабкой моей хоть раз разговаривать пробовала? Нет? Тогда нечего и переливать из пустого в порожнее. Сильная она, вот только кто, до сих пор понять не могу. Ты может, о ней только в голове неосторожно повела, а она об этом уже знает. Нет, Дуня, не буду я с ней силами тягаться. Выхолостит она любого, да и оставит пустоцветом. А я ещё пока в жизни не разочаровался. Не хочу видеть себя слабым и беспомощным.
--Знать от трусости своей ты и со мной на узенькой дорожке не сдюжишь. Отыскала я отцовское «наследство». За что, только твою осторожность благодарить и должна. Когда ты Михея от меня отрезвил, то думала высосать его по капле, а потом поняла, что не только тебе, но и мне он кое на что сгодиться сможет. Не ты один моего внучка поджидаешь. Знаешь, слово, данное слабым мужичишкой – это не моё или твоё. С меня-то ты клятв не брал…
--Ты бы про «наследство» поподробнее обсказала. – Ещё больше напрягся потемневший Игнат.
--Я что, так на полную дуру похожа? Вот меньшому из своего рода и откроюсь, а ты тут ни при чём. Чужак ты для меня. Да и всеми тебе, до спокон веку только и остаётся, что дрожащей рукой править.
--Сын у меня есть, забыла? Подрастёт, тогда и станет расколы усмирять. Видел я на стоячей воде, что кровно мне предан будет.
--Зато Лизка, словно шило в одном месте, у тебя вечным наказанием станет. Никогда тебе от неё покоя не знать.
--Дунь, а ты никогда не думала, что может, тебе и легче было бы среди людей – простым человеком жить, а не злобной ведьмой. Радости людской у тебя нет, только мука одна, да злоба ядовитая.
--Это ты по сути своей никчёмный человечишка, потому со мной не путай. Тоску по простоте ты разводишь, а я и тут сил не потеряю.
При свете полной луны могло казаться, что суровая и лохматая мать отчитывает провинившегося великовозрастного сына. Годами женщина была моложе Игната, но мирская жизнь вытянула из ведьмы много сил, а восстанавливать их долго не удавалось. Люди, порою сами того не замечая, оказывая бескорыстную помощь от всего сердца, наносят неизгладимые раны, обезоруживая при этом любую бездушную магию.
--Хоть сейчас-то ты знаешь, где твоя могучая родня себе пристанище нашла?
--Чего удумала? Раз спрашиваешь, то, поди, давно сама отыскала. Только вот в войну с ней вступать не советую, это тебе не со мной разговоры разговаривать…
--А ты заглянуть к ней не желаешь?
--Совсем что ль сбрендила? Не пойду и тебе не посоветую.
--Чем ты только моего отца прельстил, до сих пор не пойму. Да не уж-то я должна эту старую развалюху бояться?! Она, должно быть, уж и имя своё забыла, а ты трясёшься как листик на ветру только при её упоминании. – Со злорадством, подступив совсем близко к колдуну, почти прошипела ведьма. – У меня ещё пуще аппетит разгорелся, особливо после твоих страхов. Аж жить захотелось.
--Давай-давай, дурная баба, токмо на меня, в случае чего, валить не вздумай, не при чём я здесь окажуся. Пойду-ка я лучше отсель вовсе. Летние ночи коротки, да и ноги топтать, нужды нету. Оставайся со своими бреднями, а я уж как-нибудь со своими справлюсь.
--Иди, да помни, сколь долго бы с тобой не свиделись, от своего рода не отступлюсь. Последышка, тебе не отдам, сама хочу в него «нашу» силу вложить. Да и про тебя не забуду напомнить. Из могилы встану, но не дам тебе на роду зарубки делать. Довольно я без роду и племени поскиталась, ежели и придётся возвернуться, то только с наследником своим.