--Тебе-то что? Насмехаться удумал над беззащитной девушкой? – Не оглядываясь, ответила она.
--Что ты, я помочь хочу. Может, чем пригожусь тебе, утешу.
--Утешить вздумал? – Почему-то со злой насмешкой в глазах, она взглянула на молодого человека.
--Что ты, глупая? Я без всякого лиходейского умысла. Просто в такой час в лесу, совсем одна… – Недоумевая, стал он пятиться.
--Ничего. – Вдруг кротко опустив голову, ответила страдалица. – У вас парней только одно в голове и вертится, потому и напугалась.
--Ежели корова забрела, то не думай, найдём твою кормилицу. – Продолжал утешать молодой человек, не осмеливаясь подойти ближе. – А то может статься, я с берегиней разговариваю?
На эти слова грустная девушка поднялась и предстала перед нами в образе прекрасной молодой женщины. У неё и в помине не было наплаканных глаз, а светлые длинные волосы отливали солнечным закатным светом и, уподобляясь живым, стали расплетаться сами собой, струясь по плечам и прикрывая своими волнами хозяйку от любопытных глаз. Трава, на которой, гордо вкинув голову, стояла загадочная незнакомка, не приминалась. Даже малая былинка под ступнёй красавицы, колыхалась от дуновения прохладного ветра, который нет-нет, да набегал на укромный лесной уголок, давала понять о необыкновенности незнакомки.
--Кто же ты? – Поняв, что ввязался во что-то не очень приятное, парень стал пятиться назад.
--Ты же сказал, что готов помочь мне, или решил от своих слов отказаться? – Торжествовала загадочная девица.
--Нет, от своих слов я не откажусь, только просьбу свою обскажи… - Уже пожалев о пророненном обещании, парень отодвинулся от неё на безопасное расстояние.
--Проста моя просьба, но по силам ли тебе? – Дразнила незнакомка.
--Да я вроде парень крепкий. Не томи душу, говори чего надо. – Не унимался на словах молодой человек, но по-всему было видно, что готов был бежать со всех ног как можно дальше от подобных загадок.
--От слова своего не отступись потом. – С едва заметной угрозой произнесла незнакомка.
--Да что ты меня всё пытаешь, да на испуг берёшь!? Не отступлюсь. – Третий раз дал обещание молодой человек впервые увиденной красавице.
--Тайно от всех, я хочу родить ребёнка. Помоги мне. Обещанное трижды должно быть исполнено. – Подходя ближе, вкрадчивым голосом, почти что пропела незнакомка.
--Грех это. Не муж я тебе и не суженый, а ты ко мне с такими речами. Сама подумай, как я потом жить с таким грузом стану? — От неожиданного предложения парень на некоторое время аж остолбенел. С выпученными глазами и, не найдя ничего более разумного, брякнул то, что первое пришло в голову. – Сама же потом ещё пуще прежнего рыдать станешь.
--Не думай об этом, то моя забота, а твоя доля от тебя всё одно не уйдёт. Сын волхва должен свою судьбу распознать. Аль ты слепцом народился, и разглядеть не можешь? – Женщина протянула руки и медленно поплыла поверх травы в направлении обескураженного молодого человека.
Даже мне, стоящему поодаль от неё, были видны её огромные зелёные глаза, которые заставляли забыть весь мир, растворяя в них печали и радости, тревоги и надежды. Сквозь водопад солнечных волос, веяло само желание жизни, подчиняя себе волю и разум человека, будя в нём животную страсть плоти.
Прошло совсем немного времени, когда двое молодых людей откликнулись природному зову мироздания и уже, наслаждаясь друг другом, торжествовали плотью слияние своих сущностей.
Если бы я не видел недавней встречи этих двоих, то вполне мог подумать о них, как о пылких влюблённых, сбежавших от всего мира, для того, чтобы хоть несколько часов побыть вдвоём, насладиться уединением в теплую звездную ночь от посторонних глаз. От былого страха и осторожности не осталось и следа. Природа взяла верх над разумом, когда две противоположные сути оказались в объятиях друг друга. Всё что угодно, но на первую встречу это никак не было похоже. Неуклюжие одеяния, будто по волшебству сами собой сползали, пытаясь освободить тела для великого таинства слияния.
Наблюдать и подмечать подробности такого момента мне не хотелось, и я невольно отвёл глаза в сторону старика, который стоя рядом со мной, что-то нашёптывая, смотрел поверх происходящего. Густые белые брови скрывали его старческие глаза, а лицо оставалось неподвижным без малейшей реакции на происходящее. Словно вырезанный из камня, он был бы похож на музейный экспонат, если бы не едва заметные движения губ, то его никак нельзя было бы считать его живым. Медленно повернув голову в мою сторону, он указал на происходящее, ради чего был потревожен.