--Всё, теперь можно и передохнуть. Прошла ночь, а с ней и его время ушло. – Выдохнул уставший старик. Все стали поглаживать затёкшие руки и ноги.
--Как ни прискорбно об этом думать, но легко отделаться от назойливости ночных гостей не удастся. – Подал голос Прокоп.
--Это ещё почему? – Стал заводиться Никита, с лицом, будто изъеденным оспами, потому казался рябым.
--Не просто так он меня стал преследовать. Да насколько я смог увидеть, он и сил успел поднабраться достаточно. Я не про умения сейчас говорю, а про людей, которые его поддерживают. – Стал вслух рассуждать старик.
--Что-то ты говоришь непонятное Митрофан, толком бы объяснил всё.
--Ты это к чему клонишь? – В один голос приступились к нему тут же мужики.
--Ну, чего же тут не понять-то? Надо идти туда, где мы сможем оказаться под защитой, не боясь за свою жизнь ни днём, ни ночью.
--Это где же найти такое? Может у тебя на примете уже есть?
--Может, есть, а может, и нет, не в этом дело. Главное для себя решить, что дальше делать станем, а там и само потихоньку всё образуется.
--Ох, и скорый ты! – Недоверчиво восхитился Никита.
--А чего ты предлагаешь? Что бы каждый сам по себе в свою нору забился, да и смотрел на разгул этих супостатов?
--Верно, ты говоришь, да и я ни сколько не против, с вами хоть куда двинуться тут же готов. Только надо определиться в наших поисках. У врагов эвон, какой старинный схорон имеется, да и с людьми у них тоже недостатка нету. – Рассуждал вслух осторожный Прокоп.
--Люди к ним не добром толпами идут, они их где хитростью и дурманом привлекают, а где и вовсе колдовством привораживают. Потому нам с ними по всякому тяжко тягаться. – Подал голос вновь дед Митрофан.
--Деда, я помогать во всём стану. Ты не переживай, дети быстро растут, а я в особенности. – Широко открытые глаза, словно принимая в них весь мир целиком под свою защиту, запальчиво произнёс мальчик. После такой речи, Гашка виляя хвостом, тоже подала голос, будто желая так же утвердиться в дружной компании, как и любой равный её человек.
--Раз такое дело выгорает, то тогда перво-наперво, чем скорее отсюда уйдём, тем лучше будет.
--А я, знаю, куда пойтить надо. – Весело подмигнув своим сотоварищам, произнёс воодушевлённый Никита.
--Вместе не пропадём, только дружней и кучней держаться след. – Обрадовался Ваня, принявшим его слова всерьёз, старшим товарищам.
На что, наконец, весело и громко рассмеялись мужики. Жизнь шла своим чередом. После довольно напряжённой ночи все дружно решили подкрепиться, а только потом думать в какую сторону следует направляться. Как самому молодому, да прыткому, Ване поручили работу больше ногами, чем руками. Он сбегал к реке за водой, набрал целую кучу сухих веток и только после этого уселся рядом со стариком, степенно поглаживая свою неотступно сопровождающую охранницу. Похлёбка из гречневой крупы с салом так духмяно запахла, что у довольно проголодавшихся людей разом запели животы. Сняв котелок сытной каши с огня, путники уселись кружком, поджидая своего старшего товарища. Он же сидел и, отрешённо всматривался в небольшие языки пламени, отключившись от действительности. Он находился на расстоянии вытянутой руки от остальных, но вместе с тем, сознание его блуждало очень далеко от этого ароматного котелка и мучительно ожидавших его внимания людей. Подёрнувшись уже плёнкой и, начиная остывать, еда манила голодных людей. Но они дожидались старика, который бродил по закоулкам своего сознания, не замечая мирских нужд. Ванятка попытался мысленно достучаться до него, направляя все свои силы на то, чтобы вернуть поток мыслей Митрофана к ожидавшему котелку. Его глаза приобрели осмысленность и продолжая говорить сам с собой, наконец, оживился замечая постепенно происходившее вокруг.
--Знать так тому и быть. На этом и порешим. Быть нашему поселению, Прокопушка и зачинать его нам досталося. – Проговорив, дед вздёрнул брови вверх и недоумённо посмотрел на смиренно сидящих товарищей. – Чего не едите-то, бедолаги? Меня что ль дожидаетесь? Давайте, беритесь за ложки и наваливайтесь. Стар уж больно стал, для такого-то варева. Мне и хлебушка с водичкой, да ещё, если сушёных ягодок малость – вот и вся еда.