--Чем глаз-то закатывать, лучше б пол подмела. От этой грязи, что на полу развалилась, как бы других хлопот не пришлось собирать. – Продолжала с неиссякаемой силой валить из меня не погодам старческое занудство. На что женщина не обратив внимание, а даже на оборот, послушно схватила веник, и стала собирать в мешок все, до единой пылинки. Когда, помыв полы, и, завязав мешок праздничным кульком, уборка завершилась, она молчаливо встала в дверном проеме, видимо, ожидая дальнейших указаний.
--Ну, чего встала, неси. Сама ведь знаешь, что за чём делать нужно. – Вторя своему же занудству, произнёс Трофим.
--Одна боюсь. – Тихо произнесла Анюта, похожая в эту минуту на маленькую растерявшуюся девочку. Неожиданно дверь распахнулась и, чуть не сбив дочь с ног, влетел лохматый и испуганный Трифон.
--Цела?! – Увидев свою дочь, едва выдохнул старик. – А, это те проходимцы?! Не пачкайтесь, дайте-ка лучше мне. Я их лучше любого из вас до поры до времени спрятать смогу. Ещё, может, и сам забуду куда. – Без промедления подключился он к работе.
--Вот и кавалерия подоспела. – Констатировал я, постепенно избавляясь от неприятного чувства недовольства всем и вся. – Теперь чайку бы, Аннушка.
--Чего?! – Вдруг остолбенев, с удивлённым лицом уставилась на меня женщина. Другие почему-то тоже замерли, словно застыли, уставившись на меня.
--Я что, вроде Трифона в привидение перекинулся что ли? Чего уставились-то?
--Мы просто никогда так её не называем. – После короткой паузы, как обычно стал разруливать ситуацию Трофим. – И никто никогда, кроме её матери, так не называл. Отчего только тебе это в голову пришло?
--Не понимаю, пришло и пришло. Само как-то вылетело.
--Знать время близится. – Проскрипел, почему-то осевший на пол Трифон.
--Ты лучше как раньше Анютой или Нюрой назови, а вы раньше времени переполох-то не устраивайте. Мало ли чего после всего увиденного в голову прийти может.
--Как скажете, мне-то что? Не знал я, что вы ко всему так относитесь. – С каким-то чувством вины я стал не пойми зачем оправдываться.
--Слушай, Нюр, ты когда полы мыла ничего не находила? – С задумчивым видом спросил Трофим.
--Вроде нет. А что?
--Да вот думаю ничего в этой жизни просто так не случается, потому и ищу причину Николкиных перемен. Чего-то они с собой несли, да применить не успели. За простачков приняли. Но на нас-то это не действует, а вот на него, чем дальше, тем больше. Надо найти, не зная с чем дело имеем, нам же по носу щёлкнет.
--Вам тут при керосинке всю ночь ковыряться придётся, а мне всего ничего. Ежели чего выпало, да закатилось, то я лучше всех это смогу найтить. – Вызвался Трифон, при этом оставив всех на своих местах. Он, не успев договорить, пропал, будто и не было его вовсе, но не прошло и нескольких минут, как он появился вновь.
--Ничего. Нет ничего и нигде. Можете сами проверить, пролез в каждую щёлочку. Только одно место осталось непроверенным, но туда, уж увольте, ни за что не полезу.
--Это, что же за место такое? Не уж-то, то, чего я даже предположить боюсь? – Забеспокоился сразу Трофим.
--Правильно думаешь, этот свёрток, который ещё не спрятан.
--Да, туда лезть радости мало. Хоть души-то заблудшие освободили, но в грязь, оставшуюся лезть, радости мало.
--Может, я чего не понимаю, а это скорее так и есть, но давайте пороюсь. – Предложил свою помощь, думая о том, что все просто бояться испачкаться. – Мне по жизни и не в такой грязи копаться приходилось, а особенно, когда прямо на дороге встанешь, то, не думая, лезешь.
--Эх, молодо-зелено. – Протянул Трофим, качая головой. Немного подумав, всё же дал своё одобрение. – Давай, Нюра, зажигай свечи, все, сколько в доме найдёшь. Надо больше света и бойся всяких теней, старайся особенно около пакета этого.
Нюра буквально метнулась к печи и стала расставлять по кухне множество свечей.
--А церковные, где расстанавливать?
--Поближе к пакету и окнам.
Всю небогатую деревенскую кухню озарило мягким светом свечей. Света и впрямь стало много, но глаза от такого освещения уставали несказанно быстро.
--Теперь ты Трифон, уйди из под иконы-то, а ты герой, неси к печи пакет, там и развязывать станешь. – Продолжал командовать мой наставник. – Нюрочка, неси воду, тряпки, да и сама подготовься, а то глядишь, такое чудо-юдо пожаловать, что мало не покажется. Не веря своим ушам и поддавшись всеобщему волнению, мне почему-то очень расхотелось возиться в этом пакете, но признаваться в собственных страхах, было не в моих правилах. Наступив на горло своим неприятным чувствам, я всё таки настроился на самое, что ни на есть неприятные последствия. Даже если чего и не так пойдёт, то всё одно, спасателей было, хоть отбавляй.