--Здравствуй, милая. Чего пугаешься? Разве так следует встречать своего будущего хозяина? – Таким же сальным голоском, как и он сам, произнёс молодой человек. Его намерения никогда не расходились с делом и, подойдя совсем близко к девушке, он стал придвигать и её к своему потному сальному лицу всё ближе и ближе. От неожиданности горло девушки перехватило и вместо пронзительного крика вырвалось жалкое хрипение. Поняв своё положение, она стала биться словно птица, пойманная в силки, чем всё больше и больше подзадоривала своего погубителя. Его влажные и скользкие руки даже через одежду прожигали тело девушки. Безвыходность такой ситуации привела не от желания навредить, а от желания быстрее избавиться от неприятного ей человека к действию. Она выпустила из себя что-то такое, от чего сама же и пришла в ужас. Вырвавшийся язык красно-чёрного света, в ночи походил на молнию в грозовом небе. Руки, крепко державшие её, и не дававшие полностью сделать вдох сами собой расцепились, и она увидела только мягкое беспомощное тело у своих ног. Девушка сразу вспомнила, как она старалась отгородиться от этого неприятного для неё человека. Как по началу, Маша старалась не обращать внимания на хозяйского сыночка, который всё время проводил у её дома, протирая влажные ладошки надушенным белоснежным платочком. Как она старалась, то спрятаться, то убежать, думая, что так сможет отвадить нахального богатого наследника. Такое поведение не только отогнать не могло, а наоборот, горячило его кровь и усиливало желание сломить неподатливую крестьянку. Его просто выводило из себя, когда только появлялся Сафрон, она сама брала лукошко и отправлялась в лес, чтобы встретиться с кузеном.
В этом поведении он не мог усмотреть чистоту отношений, влюблённость двух молодых людей, он видел лишь только то, на что был способен сам. Он и подумать не мог, что влюбленные наедине могут забыть о всех рангах и приличиях, но остаться при этом первозданно чистыми и непорочными. Ему и в голову не могло прийти, что они были просто девушкой и парнем, которые просто наслаждались присутствием друг друга. Непонимание того груза обязательств, который нёс на себе его кузен, заводило его в тупик. Обеты данные не человеку, а Богу, ничем не отзывались в его тёмной душонке. Он и подумать не мог, что Маша с Сафроном смотрели друг на друга радуясь простому мигу быть рядом, говорить друг с другом, хотя при этом и зная, что вместе в этом мире им никогда не быть вместе. Они понимали всю безысходность своей привязанности друг к другу, что рано или поздно, но расставание ждёт их впереди.
Человек всегда ожидает от другого то, на что способен он сам. Так и здесь, он не мог поверить своему родственнику в святости чтимого им обета, потому что у самого в душе не было ничего святого. Вера и неверие человека в светлое, доброе, в то, что сформировало этот суетный мир, формирует его отношение не только к самой жизни, но и, прежде всего к самому себе и окружающим людям. В этом молодом человеке не было того чистого и светлого начала, за которое он мог бы уцепиться ради спасения своей собственной души. Во всём он видел только удовлетворение своих желаний и неразумных прихотей.
Потому, едва очнувшись от непонятного для него обморока, он, стоя на дрожащих ногах, попытался ещё раз уцепиться за девушку. Маша, брезгливо отскочив в сторону, прижалась к неровной поленице. Боясь уйти совсем, но и не желая остаться с этим человеком наедине, она боролась сама с собой. Думая, как лучше поступить, такой знакомый и неприятный для неё человек в этот момент оказался как нельзя кстати. Перед ней во всей красе вечерних сумерек стоял такой нужный в этот момент Фёдор.
--Здорова будь, хозяюшка! Примешь на постой путников застигнутых таким скорым наступлением ночи. Мы люди неприхотливые, нам и на сеновале переночевать не в тягость, только разреши. – За эти годы раздавшись в плечах и возмужав, он был ещё краше прежнего. – Чего стоишь такая напуганная, или я не то что-нибудь ляпнул?
--Да ты просто всегда появляешься в самый острый момент. Помоги, барчуку стало вот худо, надо до дома проводить. А потом возвращайся, покормлю, да и с ночлегом думаю не в обиде останешься.
--Ладненько, договорились. – Ответил высокий молодой человек одетый в чёрные длиннополые одежды, не смотря на жару, так напоминающие одеяния монахов.
Доверив неразумного барчука заботам Фёдора, Маша побежала в дом накрывать на стол, предвидя непростой разговор с ночным гостем. Он никогда ни к чему силком её не склонял или хуже того, не заставляя ничего непотребного вершить, но почему-то муторно всегда было на душе в его присутствии. Хотелось убежать или спрятаться куда-нибудь. Всё это происходило всякий раз, как только она его видела, но только не сегодня. В этот вечер он был очень желанен и даже не так неприятен. Она хлопотала около печи, когда вернулся Фёдор довольный и как всегда улыбчивый. Казалось, ничто не может выбить из колеи этого довольного собой и своей судьбою человека.