--Не беги, только не беги. Иди, как идёшь. Всё будет хорошо. Я помогу тебе. -- Раздался голос у меня в голове. Своих сжатых губ он не разжимал, это точно, потому, как я смотрела на него, почти не мигая.
--Хорошо. -- Одними губами прошептала в ответ. И так мне стало хорошо и уютно, что как будто ничего не произошло. От него веяло теплом и надёжностью. Хотелось спрятаться за его широкую спину и уйти как можно дальше от этих страшных, леденящих душу мест. Когда мы отошли подальше, оцепенение понемногу стало спадать. Появилось желание расспросить его о том, кто он такой, что делает в этом месте и что это за туман, которым мы были накрыты словно лёгким покровом с головы до ног.
--Трофимом меня зовут, послали тебя встретить и проводить, чтоб глупостей не натворила. -- На одни лишь мысли отвечал провожатый.
--А ты что, знаешь меня что ли? -- Не удержалась я, потому что любопытство уже брало верх над всеми остальными чувствами.
--Так мне велели девку встретить, сказали, что забрела по неразумению в заброшенное село, может сгинуть. Вот и пошёл выводить.
--А может, не за мной вовсе послали. Я-то ведь здесь случайно оказалась. Просто бежала-бежала, да и выбежала на это чудное село.
--Вот бежать-то как раз и не след было. Могла б и не заметить, куда вынесло. Эх, горемычная, да разве в этих местах от большака далеко отходят? Здесь всякой нечести хоть пруд пруди. Ну, да не переживай, считай, что повезло тебе. Правда, орать ты мастерица. Почитай всё село на ноги поставила. Пока разбирались откуда зов идёт, ты, молодец, молитвы читать начала. А то бы не знаю, что бы с тобою наши старейшины сделали.
--Так я вроде и не орала, меня знаешь, какой страх взял? Рта открыть не могла. А ты говоришь, что орала.
И я рассказала про то, что со мной случилось. Про мою бедную маму, про сестрёнку, которая оказалась почему-то злой, даже про холод, который вымораживал душу и сковывал ноги. Он не смеялся надо мной, а лишь внимательно слушал, что придавало сил и уверенности в моей теперешней защите.
--Не горюй, считай что чудом от злыдней избавилась. Сейчас придём, я тебя с хорошими людьми познакомлю, они тебе помогут. Подскажут как дальше жить.
--Чудно, кто ж мне теперь подскажет, как дальше жить. Чужие люди? Так они меня не знают. Нет, пусть лучше помогут до монастыря добраться, а там уж я у тётки Фёклы выспрошу совета, да про Варьку расспрошу.--Не поверила я. Но усталость от пережитых событий давала о себе знать, она наваливалась на плечи и с каждым шагом всё больше гнула меня к земле. Трофим шёл уже впереди меня, а я словно коза на верёвочке семенила за следом, боясь отстать даже на шаг.
Скоро мы вошли в другую, очень богатую деревню. В самом центре, на бугорке, высилась красивая белая с золочёными куполами церковь. Люди хоть и редко, но сновали туда-сюда, на улице играли дети, всё говорило о том, что жизнь в этой деревне такая же, как и у нас дома, только малость побогаче будет.
Трофим привёл меня в большой просторный дом с чистым дощатым полом. Посадил на лавку у стола и вынул из печи горшок с горячей похлёбкой. Дал большую ложку. А сам ушёл. Это были жирные щи с курицей. Съев не больше трёх ложек, я почувствовала дикую усталость, которая свалила меня прямо на лавке. Глаза сами собой закрылись, и мне уже казалось, что всё это происходило со мной во сне, что я сплю и вижу страшный сон, а когда проснусь, то обязательно расскажу о нём маме. Она погладит меня по голове и скажет, что я большая выдумщица. Мне виделся мой младший братишка на сенокосе, Матрёна со своим малышом, Настенька, суетящаяся у печи и неожиданная чёрно-красная тень, которая хотела всё это проглотить. От неожиданной реальности увиденного сна, я очнулась вся в поту.
--Как же мне жить-то? Что же делать? Куда меня занесло? -- Разговаривая вслух и причитывая на все лады, я озиралась по сторонам словно зверёк, загнанный в угол. Слёзы были так близко, что брызнули ручьём из уставших и больных глаз.