--А как же Влас здесь оказался?
--Это как и в любом деле. И на старуху проруха найдётся. Видишь ли, всё то время, когда он от вас ушёл, магией своей чёрной не пользовался, решил, выслужиться, после позора великого, да заодно и силёнок поднакопить. Вот и смог пролезть сюда, да что толку, про него уже до твоего сна знали. Решили только заманить покрепче, но, увидев тебя, он сорвался, поэтому, и наши, а ещё пуще все планы перепутал. Так что какое-то время у нас есть. Пока с неудачником разбираться будут, тебе Трофим поможет в себе самой разобраться.
--А откуда про сон мой знаете, я о нём никому не говорила, да и успеть не смогла бы. Неужто и вправду, место это заговорённое? Я давно подмечать стала, что, не задавая вопросы, ответы получаю, а задам, отмалчиваются. Да и когда сюда шла, селение странное переходила. Там дома не жилые, но если только присмотреться, а так, кажутся они. Зовущие какие-то. Да и чувства навивают разные. Страшно мне было.
--Так ты ж заходила к нам через мосточек, помнишь?
--Да, мосточек через речушку малую перекинут был, а на другой стороне Трофима встретила.
--Про то и толкую, у селения нашего только три дороги, по которым к нам попасть можно или от нас уйти. Один мостик в настоящее того, кто сюда пришёл, сколько времени бы он здесь не был, уйдёт если по этому переходу, попадёт на то место, откуда пришёл. Второй, в прошлое, но это для тебя сейчас сложно будет. Он нужен для того, чтобы о человеке знания собирать.
--Это как обо мне что ли, да?
--Ну вроде того. А ещё есть мостик в будущее. Про то ты себе девонька голову вообще пока не забивай.
--А если вплавь, речушка-то не глубокая. Тогда как?
--Как раз и на тот случай стена охранная службу сослужит. Отшвырнёт так, что и не вспомнишь, зачем в реку лез.
--Значит, здесь у вас вроде подневольного поселения получается. Каждый себе не хозяин?
--А в мирской жизни, кто до конца себе хозяин? Всё в руках Господа, милая! Представь свою жизнь в миру, тоже обязанности через которые не перешагнёшь, так ведь? Только с ними привычно примирение найти, потому как выросла в этом. Так и здесь к своей работе привыкнешь. Наставник у тебя хороший будет, а до того, ходи прислушивайся, да присматривайся, не всё ж тебе сразу. Вон, гляди, уж утро во всю занимается, а ты ещё и спать не ложилась.
На этих словах, старец с деланным кряхтением поднялся и потянулся во весь свой могучий рост. Отец Иоанн перекрестился, поправил рубаху и потрепал меня по голове рукой, как делают мальчишкам-сорванцам их наставники за то, что справно мелкую работёнку сделали. Спать совсем не хотелось. Мысли накладывались одна на другую. Легче было поверить, что дедушка надо мной просто посмеяться решил, а я глупая повелась.
--Можно, конечно, и не спать, но пока ты в силу не вошла, послушайся и ложись. На отдохнувшую голову всё воспринимается легче, да и науки проще даются.
Уже с каким-то задором, который казался даже насмешкой, проговорил старейшина этого странного мета.
--Спасибо, Господь тебя храни, дедушка.
--Спасибо на добром слове, милая, и тебе Божья помощь навстречу.
Раскланявшись друг другу, я осталась одна. В голове никак не укладывалось, что Трофиму уже шестьдесят. Мысли заводили в дебри, услышанная мною от старца история казалась сказкой, замешанной на моей маленькой жизни. Где я путалась и не могла всё услышанное разложить по своим скромным, маленьким полочкам. Начиная нервничать, от своего же неверия и желания поделиться услышанным с единственным на то время близким человеком, я невольно начала его мысленно звать. Вскоре, умытый и причесанный в дверях стоял Трофим. Не дав ему открыть рта у меня выпалилось само собой.
--А тебе правда шестьдесят скоро будет? – Смутившийся хозяин дома, стал переминаться с ноги на ногу и даже покраснел немного.
--От роду скоро шестьдесят стукнет, только в миру-то, я и был всего раз пять или шесть. Я ж как и ты не родился здесь. Так что, это по мирскому времени я может и старик глубокий, а здесь , воспринимай меня на сколько сама видишь, али пожелаешь. А сейчас, тебе правильно отец Иоанн сказал, ложись-ка ты спать. Потом разбираться будем.
Уже овладев собой, стал командовать Трофим. Мне не хотелось, чтобы он куда-нибудь уходил, и я знала, что он сейчас слышал это. Потому как тяжело, со вздохом, опустился на ту же самую скамью, на которой мы со странным дедушкой проговорили всю ночь напролёт. Сна долго ждать не пришлось. Меня окутало, словно туманом и я провалилась в чёрную бархатную пустоту. Где-то вдалеке светили яркие звёзды, около меня кружили огромные бабочки, почему-то с лицами людей и… спокойствие разом исчезло. Длинная чёрная тень худого и измождённого человека встала предо мной. Огромные дыры вместо глаз горели красными головешками прогорелых углей. Не соответствие тела, головы и конечностей придавали этому чудовищу более жутковатый вид. Во сне я точно знала, что оно меня ненавидит, но что либо сделать со мной у него не хватит сил. Оно явилось во сне напугать или предупредить меня о чём-то. Люди-бабочки, взмахами своих огромных крыльев, разметали это чудовище без остатка. Поэтому сон снова стал приятным и успокаивающим.