--Вот и всё. – Только и смогла прошептать до того, как совсем отключилась.
Что было дальше, не помню. Воспоминания начинаются лишь с того момента, как я открыла глаза, а надо мной Трофим вместе с бабой Марфой склонились и усердно стараются под голову подушку подложить, а она, то есть подушка эта, у Трофима едва в руках помещается. Ну, думаю, не иначе, как посадить меня решили. Лицо видимо моё такую гримасу выдало, что они дружно стали уговаривать не шевелиться.
--Поспи, тебе сейчас поспать надо. – Ворковала добрая бабушка, не подозревающая о том, что сидя спать, конечно, можно, но в моём положении всё же лучше лёжа. Первым догадался Трофим.
--Слушай, бабуль, мы ей твоей подушкой шею вывернем. Давай лучше махоненькую.
--Ещё чего, моя поди для приданого блюлась, вся пёрышко к пёрышку подобрана, она на ней как королева спать будет.
--Ну если королевы с вывихнутыми шеями ходят, то Агашка после твоей подушки враз ею станет. Убери, говорю.
--Ну и как хошь. Стараешься тут для вас, стараешься, а всё угодить не получается. Кто я вам такая? Бабка приблудная. – Гудела, но выполняла слова Трофима самая добрая бабушка.
--Не переживай, отдохни. – С этими словами горячая рука Трофима легла мне на лоб и я уплыла в сухое уютное тепло.
Сколько проспала, не знаю. Проснувшись, очень захотелось встать, да расспросить, как попала домой. Ноги дрожали и обещали по предательски отказать в любую минуту. Пытаясь не обращать на это ни малейшего внимания, мол и не такое выдерживали, я осторожно оделась и тихонько пошла к бочке с водой, чтоб умыться, прийти в себя, да у солнышка сил набраться. После чего лишь поняла, что сильно хочу есть. Тихо опустившись на лавку, держась за стол чтоб не свалиться, я попыталась отдернуть полотенце, которое прикрывало вкусно пахнущий хлеб.
--А, ожила? – В дом вошла баба Марфа. – Сейчас покормлю. Бледная-то смотри какая. Ух, а глазищи какие, коромыслом не достанешь. Ничего, детка, откормлю, не переживай. У меня ещё никто шкилетом не хаживал, то и ты на пышку румяную похожа будешь.
Бабушка хлопотала, а я слова вымолвить не могла. Хотелось спросить, но сил не было даже на то, что бы как следует ложку захватить в руки. Казалось, что могу съесть всё, что приготовили, а зачерпнула три ложки густых щей, так и всё, наелась, силы вовсе покинули. Тогда стойкая баба Марфа сама меня накормила, напоила, да снова в постель отвела и уложила.
Отлёживалась я таким путём, как после оказалось две или три седмицы. Ну, или около того. А когда стала уже крепко на ногах стоять, да пытаться хлопотливой старушке помочь, к нам в избу гость пожаловал. Старец Иоанн прошёл в горницу, сел на лавку и меня рядом усадил, да и рассказал, что со мной приключилось.