--Мама, а мне Фёдор нравиться, он такой ласковый. Меня завсегда ягодами угощал и никак остальные – со злыми лицами, он всегда с улыбкой и по голове погладит, и в глаза ему смотреть разрешал.
--Пока тебе возраст не вышел, вот он и ласковый, а как подойдёт время, да ты в его лапы угодишь, тогда куда вся ласковость денется. Нет, пожалуй, его больше всех опасайся, а особливо, когда в возраст входить начнёшь, не зря же отец твой его в ученики взял. Постарайся при возможности побыстрее замуж выйти, чтоб у тебя защитник был. Запомни, ты дочь лесника, родители умерли, а ты испугалась и убежала. Где и что – не помнишь, не единой душе, кроме Бога, и то только перед иконой за запертой дверью. Трудно мне тебя такую маленькую и беспомощную отсылать, но поверь – это лучше, чем вроде меня убийцей стать. Всё запомнила, маленькая моя?
--Всё. Так с тобой расставаться не хочется! Мы и так-то редко виделись, а сейчас и подавно прощаемся. Я же люблю тебя, может, вместе уйдём? Забьёмся куда-нибудь подальше, да твои грехи отмаливать станем.
--С тобой бы ушла куда угодно, но не смогу. Я даже обнять тебя не могу, и ты знаешь почему. А найти меня и того проще, только за верёвочку потяни и я тут как тут, а со мной и ты. Ну, ступай, ступай голубушка моя, ненаглядная. Умоляю, не забудь, только о чём мы с тобой говорили. – Варя, пока разговаривала с девочкой, старела прямо на глазах. Горе было настолько велико, что простая баба на её месте рёвом изошла, а она просто стояла и смотрела не в силах оторваться от худенькой фигурки девочки, удаляющейся по лесной тропинке в одинокую и незнакомую ей жизнь. А она, её мать, даже одним глазком не может посмотреть куда, чтоб не выдать свою единственную в своей жизни оставшуюся гореть и сильно волновать любовь.
Жизнь этой маленькой девчушки проходила среди особенных людей, которые прятались за высоким забором и даже друг от друга имели свои тайны. Некоторых детей приобщали к пению странных молитв, а про неё говорили, что ей уготована другая доля, потому и не трогали до положенного срока. Она шла и говорила сама с собой о том, как станет просить у людей милостыню. Рассуждала о поступке и боязни матери за её жизнь. К вечеру, выйдя из леса, она, наконец, увидела небольшую деревню. Сразу, на пологом пригорке, прямо вдалеке от сторонних глаз стояла одинокая обветшавшая избушка, а поодаль размещалась и сама деревушка с барской усадьбой по центру. Это был большой белый двухэтажный очень красивый дом, с четырьмя большими колоннами у входа. Около ворот чуть возвышались три разноцветные клумбы с цветами. Чистые, посыпанные песком дорожки, так и манили побродить по ним и рассмотреть такую красоту как можно ближе. Именно туда и направилась маленькая девочка, не забывая просить по дороге у добрых людей то, чего не жалко подать бедному ребёнку, оставшемуся без родителей, с их стола. Местные собаки, почуяв чужого, вылетали на дорогу и лаяли так надрывно, что казалось, хотели не просто загрызть малышку, а съесть её целиком. Но стоило им подбежать по ближе к этому беспомощному существу, как они тут же убегали, не решаясь после даже прорычать в ее сторону. На такую странность никто не обратил ровным счётом, ни какого внимания. Добрые и участливые люди подавали девочке довольно охотно, а кто и приглашал в дом, чтобы накормить остатками горячих щей. Изголодавшая и порядком уставшая малышка, не отказывая никому, послушно ела всё, чем угощали, поэтому, не успев отойти от одного хлебосольного дома, исторгала всю стряпню хозяйки прямо у калитки, не в силах отойти дальше, продолжала идти, по пути заходя в следующий. Так и дошла до высоких красивых ворот. Высокая и резная дверь, встроенная в воротину, мерно поскрипывала при переменчивом ветре, давая понять о её незапертости. Уставший, щуплый ребёнок, не думая прошёл прямо во владения местного хозяина. Первое, что бросилось в глаза – это большой посыпанный жёлтым песком двор и огромные красочные клумбы с диковинными цветами. Кроме простеньких лесных цветов она никогда в жизни не видела такое великолепие. Словно завороженная она стала рассматривать такое, на её взгляд чудо. Всё в этом огромном огороженном дворе казалось ей словно из сказки: блестящая чёрная коляска, в которой так удобно помещены сидения для тех, кто захотел бы в ней прокатиться, большие и величественные белые кони, призывно бьющие копытом и подзывающие к себе людей. Девочка с широко открытыми глазами не могла налюбоваться на грациозных длинногривых животных. Чистые и закрученные волосы коней, любовно уложенные на один бок, колыхались при каждом движении тонконогих животных, увлекая всё больше её от реальности в сказку. Она даже не заметила того, что к ней подошёл хорошо одетый довольно крупный мужчина с добродушным одутловатым лицом и пухлыми белыми руками, в которых поигрывала изящная трость с белым набалдашником в виде головы льва.