Около полудня Топорище Пополам доложил, что экспедиция готова отправляться в обратный путь.
— Молодец, хорошее дерево, вовремя управился, — сказал Питер. — Теперь осталось сделать последнее дело, и можно отправляться. Пришли ко мне троих орков поздоровее и двоих половчее, нужно в доме кое-что в порядок привести.
Следующие полчаса орки, которых Топорище Пополам счел сильными, вытаскивали из дома здоровенный шкаф, стоявший рядом с люком в подвал. Это было непросто, потому что Питер запретил его разгружать, потребовал, чтобы его волокли вместе со всем бесполезным барахлом, что хранилось внутри. Когда эльфы сюда придут, они должны ясно увидеть по следам, что этот шкаф был очень большим и очень тяжелым. Неизвестно, знают ли эльфийские жрецы (или кто у них там наукой занимается), что такое генератор силового поля, но лучше исходить из того, что знают. Тогда они подумают, что генератор был в шкафу, а теперь его больше нет, увезли его в Барнард для исследований, ищи-свищи. Может, и не полезут беложопые в подвал. А если вторая идея сработает и если боги помогут, может, они вообще вход в подвал не заметят.
Обливаясь потом, орки кое-как спустили шкаф с крыльца, только теперь Питер разрешил его разгрузить. Барахло распихали по мешкам, навьючили на лошадей, сам шкаф закрепили между двумя вьючными лошадьми сложной системой ремней и веревок. Первый переход придется тащить его с собой, а вечером можно будет захоронить где-нибудь в укромном месте в стороне от лагеря. Здесь поблизости его прятать нельзя — здесь эльфы все перероют. Жаль, что силовое поле нельзя снова включить. Как хорошо было бы: приходят пучеглазые, а склад артефактов закрыт. Эх, мечты…
Пока сильные орки мучались со шкафом, ловкие орки расставили мебель в гостиной Каэссара, как было раньше, и разложили половые доски на прежние места. Видно, конечно, что пол вскрывали, но это только пока, временно.
Наконец, все приготовления были завершены, орки заняли свои места, Питер велел отправляться.
— Командуй, дерево, — приказал Питер Топорищу Пополам. — Я вас догоню.
Подождал пять минут и подъехал к дому Каэссара прямо на лошади. Остановился напротив окна гостиной, накинул лошади на голову плащ, чтоб не ослепла, и достал бластер. Тщательно прицелился и всадил предпоследнюю пульку в потолок гостиной, прямо через распахнутое окно. Зажмурился, пережидая вспышку, а когда открыл глаза — увидел через окно, что комната вся охвачена пламенем, а с потолка красиво капает расплавленный эльфийский пластик. Всадил вторую пульку в противоположную от окна стену, где раньше шкаф стоял, снял плащ с лошадиной головы и поскакал догонять свой отряд.
Дом Каэссара провожал экспедицию столбом черного дыма, не таким большим, как раньше, когда Питер поджигал заросли эльфийских деревьев, но все же внушительным. Никто их не преследовал, ни робот-паук, ни кто-либо еще. Если верить биодетектору, никакой крупной живности в поле зрения не наблюдалось. Вот и хорошо, и слава всем богам. «Домой приеду — принесу жертвы щедрые», подумал Питер. «Шиве Разрушителю, Тору Погонщику Козлов, Тине Минерве, к кому я еще взывал… К Иегове взывал, кажется… Ладно, боги сами разберутся, кому что положено».
6
Серый Суслик заночевал в укромной котловине на краю каменных осыпей. А незадолго до заката следующего дня он появился в загоне. Он не стал заходить в свой вигвам, там ему больше нечего делать, после смерти Шелковой Лозы вигвам принадлежит кому-то из ее родственников. У орков принято, что всей собственностью владеют женщины, а мужчине принадлежит только лошадь, оружие и всякие личные вещи, типа одежды и амулетов. Почему-то эти сведения сильно удивили Каэссара.
«Совсем одичали», мысленно произнес он, когда извлек эту информацию из памяти Серого Суслика. «Никогда не думал, что после бэпэ традиционалисты одержат верх. Впрочем, это был не самый худший вариант».