Обсуждая представление, и тихо посмеиваясь над жрецами, мы с Нажолисом покинули храм и отправились в ближайший кабачок, с тем, чтобы развеять всю эту чушь с помощью вина и хороших блюд.
Нажолис был в ударе и начал долгие философствования о порядке вещей, существующем на Аландакии.
— Вот вы, кэлл Улон, как думаете, почему при такой густозаселенности и скученности, а также при наличии большого количества морских путей, мы все топчемся на месте. Науки и производства толком не развиваются. А ведь наша цивилизация могла достигнуть такого прогресса и процветания, которые нам даже и не снились. Люди озабочены только одним: как бы убить или обмануть друг друга и отобрать у других то, что им не принадлежит. Любая светлая мысль, новая идея давится на корню! А сколько погибает ученых людей? Я порой начинаю думать, что кто-то на нас ведет охоту. Но это все — ерунда по сравнению с тем, что затеяли жрецы Дарбо. Культ единого бога заставит повиноваться всех, и только он знает, какие беды это нам принесет. Люди цепляются за прошлое, за вековые привычки. Вот вам пустяшный пример: циферблат уже давно разделен на отрезки, время измеряется числами, но большинство людей решительно продолжают использовать неудобные лексические обороты, завещанные предками! Час змеи, лошади, кролика? Что это? Хорошо хоть, не час свиньи! Это что — удобно?
— Ну, разумеется, нет. Это дань традиции, и звучит… более образно, что ли. Я и сам часто грешу этими формулировками.
— Вы — просто романтик.
— Всегда думал, что я реалист.
— Мгм, именно поэтому вы спешите на помощь к девочке недосягаемой для вас, как звезда на небе.
— О ком вы?
— Ну, о принцессе разумеется. Ее любимая история о том, как вы вырвали ее из лап смерти.
— Так поступил бы любой человек с мечом, любой рыцарь, давший присягу своему господину.
— Э-э…тут все не так просто. Но если вернуться к теме нашего разговора, то нет, я решительно отказываюсь понимать людей.
— Может, еще просто не подошло время?
— А оно может долго не подойти: взять хотя бы империю Кильдиаду — сколько тысяч лет она существует? И что? Все что они научились делать: держать в повиновении большие территории и захватывать пленников и обращать их в рабство.
Я задавал себе те же вопросы, но ни на один не мог ответить. Было, наверное, что-то выше людей.
— Нет! — горячился Нажолис, — только человек способен изменить что-либо и в самом себе и в мире. Каждый из нас. Единицы способны на поступок, но именно они не дадуют Аландакии быть ввергнутой во мрак.
— Вы говорите о Гросии?
— И о нем тоже. Это был единственный человек, бросивший вызов Тамелию.
— Но Авангуро?
— Совсем другие мотивы. Авангуро не поделил власть. Гордыня, амбиции!
— Хочется думать, что мир способен меняться к лучшему, — улыбнулся я.
— Так выпьем же за это!
Я думал, что мое посещение храма не будет иметь никакого значения, но как ни странно, очень скоро я снова вернулся туда.
В храме, возле статуи Дарбо, там, где были оставлены изумруды Ландины, были найдены два трупа молодых мужчин.
Лица их были выжжены, и не было заметно следов насильственных ран или признаков удушья.
Но оба были мертвы. И расстались с жизнью, надо полагать, при попытке совершить кражу изумрудов. Жрецы Дарбо очень эффектно обставили это событие. В тот же день состоялась служба с огромным количеством верующих и вновь обращенных в дарбоизм.
— Любой, кто захочет посягнуть на святыни Дарбо, — громовым голосом провозглашал Немил Авалтеп, — каждый будет жестоко наказан великим богом! Вы убедились сами, что ждет злоумышленников.
Признаюсь, эта речь вызвала у меня совсем не те чувства, которые была призвана вызвать. Мне захотелось узнать, что скрывалось этими за лживыми возгласами. Возможно, чья-то магия оберегает изумруды и храм Дарбо. Но как? Магия заключается в статуе бога?
Той же ночью я решил проникнуть в храм и собственными глазами убедиться, что происходит с дерзнувшими завладеть святынями.
Глава 8 За спиной короля
Едва стемнело, я уже кружил возле храма под покровом плаща, вооружившись всеми своими амулетами.
Мне удалось беспрепятственно проникнуть в храм. Чуть брезжил свет пяти свечей, и странный свечение шло из-под купола. Молодой служитель бога мирно почивал на небольшой скамейке возле алтаря.
Бронзовый Дарбо в пунцовых одеждах, немигающим взглядом смотрел на меня, и древние изумруды мирно покоились на его широких дланях собранных лодочкой, ожерелье свисало с левой руки. Мне почудилось будто он усмехается уголками губ, наблюдая за мной. Я осторожно приблизился, размышляя о тайне бога. И тут до меня дошло. Весь секрет наверно состоит в хитроумной и мастерски выполненной ловушке — когда похитители срывают с руки ожерелье и забирают камни из ладоней бога, то изменение веса статуи приводит в действие некие пружины и из скрытого устройства вылетает пламя. Прямо в лица похитителей. Хотя трудно понять, где находится этот механизм. Кроме того, они погибают не от ожогов. Что же тогда?