— Ну, наконец-то! — вздохнул с облегчением Дарбо, — мы уже признаться, совсем озверели в этом убежище, поджидая тебя. Рассказывай! — приказал он.
— Что бы вы без меня делали! — засмеялся Черный Лис, ибо это был он, и всем сразу стало празднично, глядя на него.
Пять пар внимательных глаз уставились на него. И те, кому они принадлежали, заслуживали восхищения.
Имитона обожала образ снежного барса, за которым скрывалась золотоволосая красавица с силой способной ослеплять людей и сокрушать землю.
Тьюна была сама красота, нежность и сила — она сиюминутно из одной красивой женщины превращалась в другую, но за всеми этими картинками скрывалась сущность творца: она могла стать и доброй старушкой, и страшным зверем, но что-то неземное, дивное, то, что нельзя описать словами, лилось от нее рекой.
Тангро также постоянно менял свои образы, но когда он затихал в задумчивости, то становился большим добрым белым слоном.
Дарбо предпочитал образ приятного тридцатипятилетнего мужчины с дружелюбным видом, светлыми волосами, голубыми глазами, но превратись он даже в урода, его пленительная сущность все равно обезоружила бы любого.
Нажуверда не имела человеческого облика — это была сама архимудрость и она чаще всего предпочитала образ птицы.
У них происходил странный разговор — они как будто и не говорили вовсе, а словно обменивались мыслями, мысли чистым потоком текли друг от друга, и вот о чем были эти мысли.
— Итак, любезные братья и сестры, — неторопливо и ласково начал Черный Лис, — странные дела творятся на Аландакии. Есть пришельцы, и они нам вовсе не друзья.
— Кто они? — отрывисто спросила Нажуверда.
— Посланники конклава, надо полагать. Один даже не подозревает, бедняга, на что обречен! Он Человек — на этой планете магов.
И ничего не ведает о той роли, которая ему определена. Вся беда в том, что, становясь людьми, мы все забываем — вот в чем главная опасность этого положения! Став узником тела, Личность не ведает что творит. Мальчишка встал на путь идущего навстречу опасностям! Он, в скором времени, получит их в полном объеме!
— Ты позаботишься об этом! — нежно улыбнулась Тьюна.
— Любезная сестричка! Я уже позаботился об этом! — торжествующе воскликнул Черный Лис. — Но парень настырный. Он возжелал выследить меня! Самонадеян, как бес!
— Есть еще кто-то?
— Кроме парня есть, по крайней мере, еще один. Пренеприятнейший тип, прикидывается магом! Вот он — наша головная боль. С ним мороки будет немало. У него есть помощники — жалкие дилетанты!
— Но зачем конклав послал сюда агента?
— Пока не знаю. Думаю, что они хотят нашего поражения.
— А может, мира? — предположил добродушный Тангро.
— Брат! О каком мире может идти речь? После того как Брамон уничтожил трех наблюдателей? Мы противостоим целой Вселенной! Нас ненавидят за то, что мы захватили часть вселенской академии: академию магов. Когда мы поменяем цвет эгрегора, они будут вынуждены с нами считаться.
— Чего добиваемся мы?
— Власти. Власти в конклаве, неужели это непонятно?
— Сейчас надо устранить этого недоделанного мага! — решил Дарбо. — И еще к тебе просьба, Черный Лис, разузнай, не появился ли еще кто, чует мое сердце, этими двумя они не ограничились!
— Создадим обоим максимум беспокойства!
— Что еще новенького творится в мире?
— Люди, как всегда продолжают беситься. Решительно ничего нового! Меня уже давно ничто не удивляет.
— Но мне надоело сидеть в этой ловушке, — ласково прорычала Имитона.
— Не мурлыкай сестренка, — когда мы разрушим Аландакию, то ты оторвешься по полной в других Академиях. Что такое время?
— Это всего лишь маленькая вечность, — хором ответила вся компания.
Часть 2
Глава 1 Приятная встреча
Король понимал, что поступает не мудро, восстанавливая против себя и знать и толпу, поэтому он решил смягчить удар, нанесенный народу и с невиданным доселе размахом отметить Золотую весеннюю саллу.
Все десять дней были поводом для гуляний.
Праздник Весны — Олалы, Праздник Зеленой ветки, день династии Кробосов, день рождения наследника, и в завершение всего, жрецы Дарбо решили с неведомым доселе размахом отметить день храмов Дарбо, согнав в них, где уговорами, а где силой граждан Мэриэга.
Из провинций съехались представители всех знатных фамилий, чтобы засвидетельствовать королю свое почтение.
И хотя внутри всех кипело недовольство, вызванное последними решениями Тамелия Кробоса, почти никто не посмел проявить неуважение.