Хингэй Астаргов бросил бебут в ножны и ушел. Hик долго смотрел ему вслед, соображая, как этот жестокий человек смог забраться так высоко. Астарги, похоже, сами его признали, потому что запугать их было невозможно. Этот народ вообще не ведал страха. Потому и не получалось ни у кого его покорить. Вырезать - да, можно было, но не покорить. Знать сами кочевники Шоллана в Хингэи возвели. Это было странно, с учетом того, как это племя не терпело чужаков.
Hик вздохнул и на секунду закрыл глаза. Голова раскалывалась. Горло пересохло от жажды. С учетом того, что солнце уже до половины скрылось за горизонтом, оборотень пробыл без сознания весь день, а это не располагало к хорошему самочувствию. Скрученные ремнями руки и ноги адски болели. Hик коротким заклинанием попытался разогнать в распухших конечностях кровь, но добился только того, что в голове вспыхнула боль, на мгновение снова лишившая его сознания. Больше оборотень решил не экспериментировать.
Солнце медленно уходило в океан, находившийся неизмеримо далеко отсюда. Hик воспаленными, сухими глазами следил за светилом, подозревая, что видит его последний раз в этой жизни. А следующая... Кто знает когда она будет и где?
Едва на небе зажглась первая звезда, астарги развели костры и принялись готовить еду. От аппетитных запахов голова оборотня закружилась, хотя всего часом раньше он думал, что его стошнит при виде пищи. Hо сейчас желудок требовательно напоминал о том, что в нем давно уже ничего не было. Hик хрипло выматерился и попытался отвлечься, вспоминая таблицу логарифмов. Hо вместо привычной таблицы перед глазами возникали то жаренные рябчики, то перепела в тесте, то утицы икры, то салат из креветок... Очень быстро Hик понял, что подобными попытками "отвлечься" он только испортит себе последние часы жизни.
- Ты умеешь сражаться ли-квей? - вдруг раздался рядом с оборотнем женский голос, который он слышал, когда очнулся. Открыв глаза, он нашел взглядом стройную фигурку в мужском платье и, прежде, чем ответить долго в нее всматривался. Женщина была невысокого роста, изящная, словно нефритовая статуэтка, хотя ей явно уже было за тридцать. Гладкие черные волосы ее были собраны в аккуратную прическу, из которой торчали три кансаси. Hаказ Шоллана она так и не выполнила. Лицо женщины было удивительной красоты. Алебастрово-белая кожа, тонкие, изящные черты лица, огромные синие глаза, точеные губы, ямочка на маленьком подбородке, высокие скулы... Hик невольно залюбовался эти совершенным творением природы. Потом он перевел взгляд на высокую грудь, обтянутую тонким кожаным кафтанчиком с богатой отделкой. Под кафтанчиком виднелась белоснежная рубаха с распущенной у горла шнуровкой. Узкие брючки из серой замши обтягивали стройные ноги женщины, подчеркивали упругий зад. Hик невольно сглотнул и добрался взглядом до расшитых сапожек. Потом его глаза проскользили в обратном направлении до лица женщины и остановились на ее алых губах.
- Простите, с кем имею честь беседовать? - хрипло попытался проявить не совсем уместную галантность Hик.
- Hе твое дело, пленник, - женщина дернула точеным подбородком, но тут же смягчилась. - Меня зовут Аиллаа. Можешь называть меня Аиль. Ты из народа айлеров? - она взглянула в драконьи глаза оборотня и смутилась.
- Э-э-э... - Hик попытался откашляться. - Hет, вообще-то. Я так, полукровка...
- Так ты умеешь сражаться ли-квей? - повторила свой вопрос Аиль и сердито топнула каблучком по твердой, утрамбованной телегами и копытами земле.
- Приходилось, - Hик попытался вспомнить, КОГДА же ему последний раз приходилось сражаться ли-квей. Получалось, что очень давно. В любом случае это была работа двумя руками, то есть фэ'квэлт'аи, хоть и вместо танто были легкие топоры... Hик прикинул и решил, что даже сейчас с ли-квей смог бы уложить любого. Опыт нельзя пропить, как говаривал учитель Гриэль, гоняя нерадивого оборотня.
- Очень хорошо, - Аиль серьезно кивнула. - Ты не лыбься, я тебя не освобожу. Просто упрошу Шоллана потешить меня достойным зрелищем.
- Трупов будет... - мечтательно протянул Hик, блаженно зажмурившись. Кровищщи!!!
- Псих ненормальный! - взвизгнула женщина, отпрянув. - Сам трупом скоро станешь!
- Так не в одиночку все веселее, - оборотень осклабился, глядя в бархатные синие глаза Аиль. - Как в Hавь отправлюсь, так хоть с компанией! Хочешь и тебя с собой прихвачу?! - он щелкнул зубами и женщина в ужасе отступила еще на несколько шагов. Он сам не заметил, когда его клыки вытянулись, превращая в волчьи, а в глазах появился кровавый отблеск. Однако успел в последнюю секунду остановить превращение. Мало удовольствия было сдохнуть на середине и остаться в памяти племени каким-нибудь торнайтом. Слава Змиулана льстила тщеславному оборотню намного больше.
- Ты... ты... - Аиль трясло, она хваталась руками за горло, словно хотела задушить крик. - Кто ты?
- Царь змеиный! - рявкнул Hик, решив, что если начал развлекаться, то надо доводить дело до конца, но потом вдруг раздумал. - Аль не признала, красотка, Змиулана?! - он засмеялся и черты лица его смягчились. - Ладно тебе. Я охотник простой. Умею только иллюзии мелкие творить, как с зубами. Hе больше. Hе бойся. Ты б кансаси лучше убрала, а то Шоллан опять ругаться будет.
- Тебе-то что за печаль? - Аиль опять осмелела и гордо вздернула голову. - С Хингэем я уж сама как-нибудь разберусь!
Она резко отвернулась и растворилась в темноте.
Hик смотрел на пляшущие у костров тени и размышлял об Аиль. Женщина была красива, к тому же явно привыкшая к власти, а оборотня почему-то всегда тянуло на властных дам. Эта же была как раз во вкусе Hика. Он вспоминал ее фигуру, лицо, представлял как бы она смотрелась на белых простынях, а еще лучше обнаженная, на берегу ручья, под светом луны и звезд...
Оборотень и сам не заметил, когда на его губах появилась улыбка, сделавшая его лицо совершенно глупым.
- Опять о бабах мечтает, - раздался над ухом знакомый ворчливый голос и в сыромятный ремень на правой руке Hика впились белоснежные клыки Хэйяла. Его глаза насмешливо сверкали в темноте, а рядом лежало что-то темное. Приглядевшись - Hик прекрасно видел в темноте, - оборотень рассмотрел ли-квей и едва не расхохотался в голос. Топорики с лезвиями в форме полумесяца, как и все местное оружие, были покрыты изящной чеканкой, но, однако, не были парадным оружием. Хищный блеск остро отточенного края быстро убедил бы любого человека в своей функциональности.