- Ты не имеешь права, - зашипела я, представляя, что это именно он убил Эстона. В моем воображении все кажется реальным. Это вполне мог сделать он. А чего я хотела от исчадия ада? Я просто настолько наивная дура, что до последнего верила, что в каждом адском существе есть что-то человеческое. И каждый из них доказывает мне, что я чертовски облажалась. - Я имею право, потому что ты - моя. Я удивленно подняла на него глаза. - С чего ты так решил? Он ответил спокойствием. - С того, что твоя душа будет принадлежать мне. А теперь и тело, которое ты мне благодушно продала взамен на ваше с сыном благополучие. Я похлопала ресницами, глядя на него и не веря, что передо мной стоит все еще тот Майкл, который заявился в Сингапур, рассказывая мне небылицы про предательство Маршалла и его план украсть нашего ребенка и сделать так, чтобы я его не увидела. Тогда он мне показался благородным рыцарем, спасающим меня. Где ваше благородство, мистер, о, повелитель ада? - Душу можешь забирать... - шепчу я, глядя в пол, на свои туфли, которые, как мне кажется, не достаточно блестящие. - Если быть честной, то такой она мне уже не нужна. Я успеваю улыбнуться так широко и искренне, что Майкл приходит в замешательство. А я использую это для того, чтобы уйти. Майкл успевает меня догнать, когда я уже выхожу на улицу. - Если ты думаешь, что сможешь забрать Данкана и убежать с Маршаллом, то боюсь, что у вас ничего не выйдет. Я снова улыбаюсь, но в этот раз что-то ёкает. Мое желание сбежать с Маршаллом горит во мне ярким лучиком надежды. И всегда будет. Даже когда шансов на это не будет никаких. Я хочу продолжать жить с надеждой, что когда-нибудь такая жизнь станет нашей реальностью. - До вечера, Майкл. Я выхожу и запрыгиваю в свою машину. В двери появился Майкл. Он выглядит... Что-то в нем изменилось, надломалось. Мне слабо в это верится, но выглядит он именно так. В его глазах страх, что я могу убежать, когда он, наконец, меня получил. - Обещай, что мы поговорим. Я проглатываю вставший ком в горле, словно мне в рот засыпали целую кучу камней. - Конечно... Яркое сиднейское солнце слепит так сильно, что заставляет меня надеть солнцезащитные очки. Когда-то я была здесь с Эстоном, полностью очарованная этим городом, а сегодня он начинает на меня давить. Мне неожиданно захотелось вернуться в то место, где все начиналось - Сан-Франциско... Место, где я выросла. Этот город стал моим домом. Наша частная школа с кучей подростковых проблем. Я как вчера помню все: наши отношения с Джастином были моей единственной головной болью. Черт, ощущение, будто бы это было совсем недавно, а прошло уже полжизни. Пол моей чертовой жизни! Я остановила машину у дома миссис Джордан. Выхожу на негнущихся ногах и подхожу к ее цветастому и яркому, ухоженному домику. Звоню в дверь и замираю в нервном ожидании. Спустя время дверь открывается, и меня встречают добрейшие глаза миссис Джордан. Она обнимает моего сына, и мое сердце тут же начинает щебетать. Я чувствую, как облегчение растекается по моему телу, и тут же заключаю в объятия моего повзрослевшего сына. - Он невероятно чудесный мальчик! - восхищается им старушка, трепля его за ушко. - Да еще и хитрый не по годам. Мы обнимаемся так долгое время, пока я не вспоминаю об ограниченном времени. Он берет меня за руку и каждый раз улыбается, когда я смотрю на него. Со временем этот малый все больше напоминает мне Маршалла. Не того дьявола, сломавшего мою душу, а того, кто заставляет меня мечтать о нем даже после всего того, что он сделал. Вот того удивительного Маршалла мне напоминает наш сын. Он бы несомненно гордился тем, какой наш сын растет замечательный, несмотря на то, что у меня чертовски не хватает времени уделять ему все свое время. Но кажется, он все понимает и принимает меня такой, какая я есть. - Спасибо, миссис Джордан, не знаю, что бы я без вас делала, - вздыхаю я, заставляя ее отмахиваться от меня. - Ну, что вы, мисс Джоин, ваш сын - чудо, и я здесь не при чем. Я киваю, уверенная в том, что это настоящая правда. Мы идем с ним в машину, я пристегиваю сначала его ремень, затем уже занимаюсь собой. - Мам, где ты была ночью? К моим щекам приливает кровь. Он никогда не оставался на ночь у миссис Джордан. Я и не знала, что он будет задавать такие вопросы. И что же я должна отвечать своему не по годам умному мальчику? Я не хочу лгать ему, но не могу просто так объяснить, что я провела всю ночь с его отцом. Ком встал в горле, когда я попыталась настроиться на том, чтобы безобидно соврать ему. - Не надо, мам. Мне не нравится ложь. Я ахнула, закрывая лицо ладонями. - Я была с твоим отцом. Он появился так неожиданно... что я захотела пообщаться с ним. Тишина последовала в ответ, поэтому я раскрыла ладони и взглянула на своего сына, сидящего позади меня. - И тебе совсем нечего сказать? - задаю вопрос, искоса глядя на него. - Знаешь, я понимаю, ты долго не видел его... Это может напугать тебя. Он выглядит слишком серьезным и задумчивым, глядя в окно. Мне становится не по себе от того, что меня может обвинять в легкомыслии мой собственный ребенок. Он неряшливо пожимает плечами, переключая взгляд с окна на меня. Я вглядываюсь в его синие глаза. - Ну же, скажи то, что крутится у тебя в голове. - Не знаю... - мнется он, бросая взгляд из стороны в сторону. - Мне не кажется, что я долго его не видел. - наконец выдает он, смотря на меня испуганными глазами. - Что это значит? - я внимательно слежу за его реакцией. Он морщится, снова смотрит в окно, не желая или не зная, как мне объяснить то, что он сказал. - Не знаю... - он пожимает плечами и трясет головой. - Мне кажется, что он всегда был рядом. Я задумчиво киваю головой, давая ему понять, что я понимаю, о чем он. Но на самом деле это плохо поддается логическому объяснению. Когда мы подъезжаем к его школе, в которой он уже учится (а что делать еще, если ребенок слишком умный для детского сада?), он сидит угрюмо уставившись в окно. - Данкан, ты можешь мне рассказать, что тебя беспокоит. Ты ведь знаешь? Он хмурится, его глаза снова озабоченно бегают туда-сюда. - Обещай, что не увезешь нас. Я не хочу снова его терять. - говорит он спустя десять минут тишины и борьбы с самим собой. У него на глазах застыли слезы, которые он еле сдерживает. Я прихожу в шок от увиденного и услышанного. Почему он, черт возьми, говорит так, словно уже его обрел? Когда? Когда он успел? Мы долго прощаемся у школы для одаренных детей. Данкан больше не требует от меня обещаний, но я зримо ощущаю его надежду на то, что я не поступлю бездумно. О боже! После нашего разговора я беру свою волю в кулак, чтобы не разреветься. Мне паршиво на душе, но при этом всем сердце ухает от осознания того, что я, возможно, все это время ошибалась в Маршалле. Мои мысли привели меня к работе так быстро, что я даже не поняла, как именно я приехала. Да, я опоздала на приличное время. Целые сорок минут. А еще мистер Мэттерс уже у себя в кабинете, судя по выражению лица моей коллеги, с которым она меня встретила. - Мистер Мэттерс просил тебя зайти, как только ты появишься, - говорит она. Я улавливаю нотки презрения в ее голосе, но никак на это не реагирую. Я кидаю сумку на стол и иду к кабинету Мэттерса, бросая на Меган уверенный взгляд. Маршалл весь в компьютере. Он не замечает меня даже, когда я подхожу и встаю прямо перед ним. Проходит какое-то время. Я по-прежнему стою перед ним, не шелохнувшись и не тревожа его. Наконец, его глаза отрываются от монитора и переходят на меня. Он выглядит серьезным и озабоченным, только я не совсем понимаю, по работе или из-за меня. Он осматривает меня - мое красное платье, ноги, туфли, затем его взгляд возвращается к лицу. Он встает. Черт. Я выбираю тактику молчания, пока он сам не нарушит ее. Не собираюсь отчитываться, извиняться или оправдываться. - Скажешь что-нибудь? - начинает он тихо. Я открываю рот, чтобы что-то сказать, правда слова пока плохо идут из меня. Мэттерс опускает взгляд на мои губы, и я тут же смыкаю их обратно. Это как будто защитная реакция. Морщинки от хмурости на его лице расправляются. Он сжимает губы, продолжая на меня пялиться так, словно мы впервые встретились. Это заставляет меня нервничать. Он открывает рот. Давай же, скажи что-нибудь. Я жду, что он что-то скажет, но вместо этого происходит что-то настолько неожиданное, что мозгу приходится дать время, чтобы понять, что его губы оказались на моих, а руки ухватились за шею так сильно, что мне стало больно, но я даже не пискнула. Этот поцелуй явно отличается от тех, которыми он меня задаривал прошедшей ночью. Это не похоже ни на что, что было у нас раньше. Его губы просто прижимаются к моим, словно он ищет в них спасение. Будто бы в моих губах единственный шанс на спасение. Мы замерли, наслаждаясь близостью друг друга. Я боюсь оттолкнуть его и подозреваю, что он тоже этого боится. Мне приятен его возникший страх потерять меня. - Я опоздала... - говорю я единственное, что возникает в голове после того, как наши губы разъединились. Он усмехается: - Я заметил, мисс Джоин. Я в