Юноша перемахнул через заборчик, не замедляясь, и ворвался в дом, так что дверь от такого толчка ударилась о стену и захлопнулась обратно. Глаза быстро адаптировались к смене освещения. За накрытым столом сидят двое. Связанная Гербера с кляпом во рту и перепуганным растерянным взглядом. И он.
— Ну здравствуй, Мирослав. Никаких резких движений или эта миленькая головка покатится по полу.
Знакомый голос. И ещё более знакомое лицо. Вокруг шеи женщины же обвился алый круг, мерцающий живой. Упыриные чары.
— Что молчишь, Мирослав? Или мне лучше звать тебя — Дарён?
Точно такой, как описал его Ждан. Одет с чужого плеча. Неестественно бледный. Рыжие волосы растрёпаны и свободно лежат на плечах. Губы изогнуты в хищной зловещей улыбке. Глаза цвета увядшей сирени полны ненависти и смертоносной решимости. Дарён Русалов. Настоящий хозяин этого имени, убитый Мирославом два года назад.
— Значит, ты всё ещё жив, — сказал юноша, собирая эмоции в кулак и возвращая самообладание, — Долго же пришлось ждать твоего появления.
— Жив, — скривился Дарён, — Смешно. Хотя да, я чувствую себя живым как бы даже не больше, чем раньше. До того, как ты меня убил. Вот интересно, а твоя подружка знает, что ты бессердечный убийца?
— Она мне не подружка, просто преподаватель в академии. Отпусти её.
— Слышала? Зря прихорашивалась и снедь наготавливала, — ехидно осклабился упырь, — Ты ему не подружка.
— Дарён, если в тебе хоть капля человеческого осталась — обойдёмся без невинных жертв. Ты хочешь отомстить мне, а не ей или кому-то ещё.
— С чего ты такое решил? Я лишь пришёл побеседовать. Садись-ка к нам, в ногах правды нет.
— Дарён…
— Сядь, или я ей голову снесу.
«Не уверен, что это за чары. Но учитывая дистанцию и плотность живы, могу не успеть убить его прежде, чем они сработают. Да и бывают такие, что даже после смерти владельца какое-то время ещё действуют. Рисковать нельзя. Нужно выждать момент, чтобы разом рассечь ошейник и прикончить самого упыря.»
Мирослав сел напротив, оперевшись на предплечья и сплетя пальцы в замок. Бледные губы Дарёна растянулись в две тонких ниточки, выражающих улыбку.
— Вернёмся к волнующей меня теме. Девка, я сниму с тебя кляп, а ты не ори. Будешь орать — головы лишишься. Всё ясно?
Гербера кивнула.
— Чудненько.
Упырь вытащил кляп.
— Дарён, что происходит? Кто это? — тут же спросила перепуганная Гербера.
— Давай-ка я ещё раз нас всех познакомлю. Дарён Русалов — это я. Твой дружок — Мирослав Оливин.
«Как же сильно всё усложняется из-за заложников… У меня будет только один шанс…»
— Я ничего не понимаю.
— А всё просто. Он убил меня и моего друга Корнея, а после присвоил мою личность.
— Это правда? — спросила Гербера.
«Когда всё кончится, я смогу её убедить… Сейчас главное не спровоцировать упыря раньше времени.»
— Да, но…
— Причина не важна. Ты хладнокровный убийца, — перебил его Дарён, — И вор. С самого рождения только и делаешь, что крадёшь у меня. Мать. Отца. Право обучаться алхимии с ранних лет. Мамины секретики, что помогли тебе стать именитым алхимиком. Её ведьминские трюки, позволившие тебе получить силу, которой с рождения был обделён. Отцовские тренировки и наставления, сделавшие сильным богатырём. Это всё должно было быть моим. Но ты отнял это и забрал себе! И даже этого тебе было мало! Ты меня убил и украл мою жизнь! Скажи, братец, тебе нравится носить моё имя, так ведь?
— С чего ты решил, что мы с тобой братья? — спросил Мирослав, — Откуда такая уверенность?
— Ну сейчас нас, конечно, не спутать. Но тебе одного внешнего сходства мало?
— В мире немало странностей бывает. Я привык одним глазам не верить.
— Как же моя семейка любит выкручиваться и находить себе оправдания, — расхохотался Дарён, — Эй, девка, как там тебя.
— Гербера.
— Вот скажи, мы ведь с ним похожи?
— Да.
— А разве бывает так, чтобы в одной деревне в один день появилось два одинаковых ребёнка, но от разных матерей?
— Не знаю.
— Ты гляди, она всё ещё на твоей стороне, — ухмыльнулся Дарён, — Ладно. Что уж там просвещу вас. Умерев, я получил бесценные знания, которые вам людишкам недоступны.
— Например? — спросил Мирослав.
— Например, что душа содержит всю память человека. Каждую её крупицу. Каждый незначительный момент. Когда бывавшие близко к смерти люди говорят, что у них вся жизнь перед глазами пронеслась — это не метафора. Так и происходит, ведь на мгновение они теряют связь с телом и его ограничениями.
«Это правда. Я такое тоже пережил.»