— Что, прям все? — вздёрнул бровь юноша, — Даже Ратибор?
— Он это первым и сказал, — кивнул ректор, — Уж я сам удивился. Похоже, что твои товарищи верят в тебя больше, чем кто бы то ни было.
— Так. Ладно, а дальше что? Вы их в назидание от турнира отстранили? — предположил Мирослав.
— Была у меня такая мысль, — усмехнулся Доброгнев, — Не серьёзно, конечно, а пока не поумнеют и не примут мои условия.
— Но? — догадался юноша.
— Но решил, что они и без того шокированы потерей товарища, так что просто отпустил их, чтобы подумали месяцок-другой.
— Тогда в чём проблема?
— Князь, — буркнул ректор, нахмурившись, — Уж не знаю, как он прознал об этой беседе, но имеем, что имеем. Рассвирепел Изяслав жутко, так что даже указ, который он прислал, сочится гневом, хотя обычно писарь приводит такие тексты к приличному виду. Если коротко — сын проявил себя как мягкотелое позорище, а потому ему участвовать в турнире запрещено во благо княжества.
Мирослав похолодел. Последняя часть фразы резанула его по сердцу сильнее, чем любое оскорбление смогло бы. Именно сейчас, когда он убедился в том, что Малина здесь. Когда исполнился решимости увидеть её любой ценой. Именно теперь всё рушится, даже не успев начаться. И всё из-за прихоти треклятого князя.
«Ему ведь раньше и дела не было до воспитания сына. Но вот сейчас в самый неподходящий момент решил преподать Ратибору урок. Как-то это подозрительно. Не против меня ли эта ситуация устроена? Не захотел служить ему добровольно, теперь будет давить через то, что мне важно? Не удивлюсь, если кто-то из ребятишек сболтнул лишнего перед родными и князь это всё решил использовать.»
— Ой не нравится мне твой взгляд, мальчишка, — сказал ему ректор, — Не наделай глупостей.
Юноша одёрнул себя и натянул улыбку.
— Вы просто застали меня врасплох, господин ректор. Не беспокойтесь, я не доставлю академии проблем.
— Я не за академию беспокоюсь, Ты очень многого достиг за столь короткий срок. Тебя определённо ждёт великое будущее, — покачал головой тот, — Но сияние собственной славы может ослеплять и не позволять разглядеть опасность. В твоём взгляде я вижу решимость. Готовность сражаться за свою цель. Но даже со всеми своими достижениями — ты князю не ровня. Здесь его земля и его закон. Не стоит испытывать судьбу. Особенно зная, что мы говорим об Изяславе. Если прогневишь его достаточно сильно, то можешь лишиться жизни, даже если последствия для княжества будут серьёзными.
— Спасибо за заботу, ректор, — улыбнулся Мирослав уже более искренне, — Но то, что вы мне сказали, я знаю и сам. Поэтому явлюсь к князю просить, а не требовать. Он заинтересован в моих талантах, так что мы наверняка сможем договориться.
— Советую начать с даров. Потому что доходили до меня слухи, что он тобой недоволен. Его подданный представлял Семикняжие без его ведома в очень важном деле, а значит, ему с этого никакой славы не достанется и даже наоборот.
— Вы правы, ректор, — кивнул Мирослав, — Начну определённо с даров.
«Хотя я совершенно не виноват в том, что ситуация сложилась именно так. Но если хочу добиться того, чтобы Ратибору дозволили участвовать в турнире, другого выхода нет.»
Хорошенько подумав, Мирослав понял, что нужно что-то серьёзное, чтобы задобрить князя. Что-то очень дорогое и ценное. Что-то даже для него труднодоступное. Хотя сам юноша долгой жизни и доброго здравия искренне князю не пожелал бы никогда, ситуация вынудила его сделать выбор в пользу желанного многими эликсира омоложения. Да ещё и сразу двух комплектов, ведь и супругу Изяслава обделить было нельзя.
Было несколько жаль тратить столь редкие и дорогие ингредиенты на князя, но, по крайней мере, с остатками сверни-корня и несколькими другими травками из Малых Садов он смог приготовить целых шесть омолаживающих комплектов, ещё и с усиленным эффектом. Всё благодаря новому методу с использованием котла, который позволил Мирославу выйти на новый уровень мастерства и преодолеть все те препятствия, которые обычно представляли как само создание эликсира молодости, так и корректировка его компонентов.
Два комплекта предназначались в дар Изяславу и его супруге. Один юноша оставил для себя. Один для Малины. А ещё два на аукцион, чтобы покрыть часть грядущих расходов. Мирослав был убеждён, что с таким даром князь точно не сможет продолжать злиться и отказать его просьбе отпустить Ратибора на турнир.
Покончив с подготовкой, юноша отправил прошение о приёме у князя и до конца дня занимался тем, что записывал техники для своих соучеников. Изяслав же соизволил пригласить его на следующий день. Быстрее, чем юноша ожидал.