И потащила Ратибора за собой прочь. Голуба и Брячислав последовали их примеру.
— Какая деятельная, — улыбнулась Гербера, — Сразу видно, что пошла в отца.
— Как твои приготовления к путешествию? — спросил Мирослав, тут же найдя тему для беседы, — Уже решила, куда направишься первым делом?
— Потом, всё потом, — махнула рукой женщина, — Ты всё пытаешься загрузить себе голову делами. Лучше пригласи меня на танец!
«Ладно, Всемила права, иногда стоит просто отдыхать и ни о чём не думать.»
Мирослав улыбнулся и кивнул, протягивая её руку.
— Госпожа Гербера, не согласитесь ли сплясать со мной?
— С удовольствием!
Они на мгновение замерли, вслушиваясь в ритм музыки, а после закружились в бориславской польке.
— А ты чудесно танцуешь! — улыбнулся Мирослав.
— Кто бы говорил! — зарумянилась Гербера, — Когда только успеваешь всему учиться?
— Быстро схватываю, — ответил он.
На время Мирослав действительно отключился от всех забот, растворившись в танце, как в былые беззаботные времена странствий Пересвета. В какой-то момент у него возникло чувство, будто кто-то в толпе смотрит на него крайне пристальным и злым взглядом, но оглядевшись юноша никого подозрительного не увидел.
— Что-то случилось? — заметив его беспокойный взгляд спросила Гербера.
— Просто показалось, — улыбнулся Мирослав, отбрасывая лишние мысли прочь, — Не бери в голову.
Ничего не оставалось, кроме как продолжить веселиться. Потом они погуляли по площади, выпили медового напитка и встретили полночь. Зрелище никогда не подводило. Небо оставалось закатно красным до самого конца этого дня, а стоило начаться новому — тут же угасло. Волшебство, наполнявшее солнце, иссякло, а следом за ним исчез и излишний свет. Привычная ночная тьма накатила на мир, завершая праздник.
— Я, пожалуй, сопровожу тебя домой, — сказал Мирослав, — После Трисолнца ночи кажутся особенно тёмными и опасными.
— Я только за, — кивнула Гербера, — Но я живу на самой окраине города, довольно далеко от академии, тебе будет добираться далековато.
— Ничего, прогуляюсь перед сном.
Он проводил Герберу домой, болтая с ней по пути об алхимии и путешествиях.
— Вот мы и на месте.
— Действительно, далеченько, — кивнул юноша, — Тебе удобно добираться до академии?
— Прогулки полезны, — улыбнулась та, — Зато здесь очень тихо и спокойно. Не так много домов, как в центральной части столицы.
— Это да. Уютно, — кивнул Мирослав, — А это там твой садик с травками?
— Да, выращиваю, что могу. Жаль, что придётся забросить. Но я уже всё решила.
— Так куда же ты думаешь направиться?
— Расскажу за ужином, — подмигнула ему Гербера, — Не забыл обещание?
— Помню. Через месяц мы отправляемся на квалификационные битвы, и я обязательно перед этим загляну к тебе.
— Буду ждать! Приходи, как вечереть начнёт. И спасибо тебе за приятный вечер!
— И тебе, — вполне искренне сказал Мирослав, — Доброй ночи, Гербера.
Он, как и остальные товарищи, переночевал в академии. Утром же их ждал приятный сюрприз. Когда они собрались у ворот, через калитку вошла крайне знакомая массивная фигура.
— Наставник Зубр! — первым воскликнул Брячислав.
— А вот и мои ребятишки! — пробасил тот, — Все в сборе, даже шалопай Дарён!
Он подхватил юношу за плечи, как тряпичную куклу, и хорошенько встряхнул.
— Заставил же ты меня поволноваться!
— Наставник, я тоже рад вас видеть, только отпустите, — с улыбкой проворчал Мирослав, — Силушки у вас, похоже, не убавилось.
— Спасибо госпоже Снежане, как новенький. А вы как? Тренировки не забрасывали? Готовы к турниру?
— О, мы готовы! — кивнул Брячислав, — Мы вам такое покажем!
— Отлично! Но сначала я отчитаюсь перед ректором, и потом вы мне всё расскажете и покажете, — улыбнулся тот, — Вы куда намылились?
— В имение Клыковых которое у Сосновки, там тренируемся, — сказал Ратибор.
— Тогда обождите меня да вместе поедем.
— Конечно, наставник, — кивнула Всемила, — Если вы с нами не поедете, Бряч с ума сойдет без возможности похвастать своими новыми трюками.
— Ой, будто самой не хочется, — беззлобно буркнул Бряч.
— Вы как всегда, — рассмеялся Зубр, — Я быстро.
Наставник вернулся посмурневшим и ворчливым.
— Нет, ну вы серьёзно? — возмутился он, — Зачем было затевать этот спор с ректором? Он ведь в ваших интересах действовал! Теперь придётся через квалификации пробиваться. Не то, чтобы я в вас сомневался. Но ненужные сложности себе создали.
— Ребята чувствовали себя беспомощными и подавленными, — сказал Ратибор, — Да и я сам тоже. Всё, что мы могли тогда, чтобы сохранить хоть какое-то чувство контроля и единства — отстоять своё право быть командой на своих условиях.