После окончания отсчета по дуге начал обходить противника, заставляя его поворачиваться вслед за собой. Когда он повернулся градусов на тридцать, резко сменив направление, по ломаной кривой бегом начал с ним сближаться, одновременно активировав в своем поле несколько так называемых вспышек. Причем после каждой вспышки менял направление, что его дезориентировало и не давало на мне сконцентрироваться. Приблизившись на пять метров, противник оказался на краю моего сжавшегося до "рабочих величин" поля — обеспечивает баланс между концентрацией энергий и плотностью защиты с сохранением уверенного контроля и активации одд и мар — сразу запустил серию из нескольких «тца» и резко изменил направление в противоположную сторону по сходящейся дуге так, что бы к моменту контакта оказаться сбоку, а в идеале за спиной бойца. О боже, да что он творит! В момент применения мной нескольких «тца», дурачок пытался своим атма сформировать что-то довольно убойное — видимо было подвешено на доспехе в быстрой активации. Ну что можно сказать — пришлось быстро отступать, чтобы не покалечиться.
Чуть успел отскочить от самоубийцы. В момент насыщения атма по его энергополю прошли несколько волн, нарушающих работу с оддами или марой, не до конца понял, что у него там было. Но энергии вбухивал запредельно много для уверенного контроля с его уровнем — видимо рассчитывал на один удар и влил все, что мог. Ну а "судороги" от воздействия «тца» нарушили контроль и взаимодействие с искрой. Как итог — один практически самозапекшийся в доспехе проигравший и один чуть оглушенный победитель.
Что произошло? После потери контроля накопленная энергия выплеснулась в окружающее пространство. Так как этот дурачок уплотнил свое поле по максимуму, то она не смогла пойти вовне а выплеснулась в пределах образованного уплотнения. Взаимодействие двух потоков разной плотности и общего количества оказалось достаточно, чтобы реакция сопровождалась тепловым эффектом высоких температур и очень хорошо прогреть все внутри, в том числе и этого горе-оператора. Доспех не был герметизирован — все же понимал, что позориться на столько будет перебором. В итоге в замкнутом объеме в короткий промежуток времени выгорел весь кислород, а жар попал под физическую защиту. Плюс уплотнение поля было завязано на «батарейки» доспеха, видимо чтобы не отвлекаться на его поддержание и контроль. Как результат — к моменту рассеивания защитного поля этот неудачник уже неплохо прожарился и практически задохнулся — вернее был в состоянии клинической смерти. Уже позже узнали, что откачать его успели. Мда, чуть ли не самая быстрая моя победа в условно реальном бою. С другой стороны, удивляться нечему. Именно так заканчиваются сражения владеющих, значительно различающиеся в силе, опыте или контроле искры.
— Поздравляю сын. Весьма показательная и впечатляющая победа.
Я только поморщился. Мортод тоже был не сильно доволен — все же он военный и неплохо понимает, что произошло.
— Спасибо, отец. Но поздравлять не в чем. Он сам себя победил и сделал все возможное для своего поражения. Даже не знаю, как раньше не убился при таком отвратном взаимодействии и контроле.
— Согласен, Кирроко. Нет здесь никакой чести — побеждать идиотов — сказал муж сестры.
— Ээх, это да. Жаль, что все так быстро произошло и идиот легко отделался.
Отец с удивлением взглянул на меня.
— Легко? Ты считаешь, что ему повезло, хоть он чуть не сгорел?
Мда, видимо па не до конца понимает. А вот Мортод сообразил, что я имею в виду и посмотрел на меня с уважением.
— Па, ты не до конца меня понял. Я хотел провести показательный бой и преднамеренно его покалечить, а возможно и нанести неисправимые увечья.
— Но зачем?! Что ты такое говоришь?!
— А вот ма со мной бы согласилась. Па, это суд чести, где могут убить и сюда приходят для того, чтобы доказать свою правоту в случае невозможности сделать это в обычном суде. Или убить на законных основаниях своего обидчика. Вот для того, чтобы все понимали, что на нас рот открывать и нападать стоит только в случае абсолютной уверенности победить и выжить, иначе мы уничтожим любого, не зависимо от значимости обвинения. У нас еще три вызова. Для того, чтобы других не было, мне и нужно было поступить с ним максимально жестоко и показательно. И должен был сделать это именно я как наследник. Ну или ты, как старший мужчина в главной семье и глава Дома. Теперь это придется завтра делать Мортоду.
— Оох. Понимаю. Просто я всю жизнь старался решить вопросы без таких методов. Хоть и понимаю необходимость, но принять не могу. И препятствовать вам не буду, так как понимаю, ради чего вы это делаете.
— Спасибо, па. Достаточно твоего понимания и поддержки. Ну а ты завтра справишься? И согласен со мной?
— Да, Кирроко. Согласен и справлюсь. Сейчас это самый оптимальный способ быстро нейтрализовать самых агрессивных и активных противников. Но и предупредить хочу — после такого нас будут считать полными отморозками, способными за «незначительное оскорбление» убить.
— Хех, да все я понимаю. Но и по-другому сейчас сложно поступить. Нам необходимо как можно оперативно справиться со всеми возникшими сложностями, пока они не стали критично влиять на наши планы.
— Хорошо, что ты все понимаешь.
— Меня другое сейчас беспокоит — что у нас с службой безопасности образуемой структуры и когда мы сможем более открыто ей воспользоваться?
— Пока нет, но через декаду-полторы, я думаю, что у нас завершится процесс юридического оформления и она сможет официально заниматься обеспечением безопасности. А что? — уточнил отец.
— Это не очень хорошо. Просто мне кажется, что следующей целью могут стать другие члены семей, в том числе и дети. А правовых способов и оснований усилить их защиту пока нет.
— Ты думаешь, что кто-то может решиться на это?
— Отец, ты не хуже меня понимаешь, что нас не трогали пока только за счет того, что мы активно не вылезали на свет и не выпячивали себя. А теперь любой более-менее умный начнет думать — зачем именно сейчас все это затеяли. Большинство не заметят правды, а на прямой вопрос уже мы не сможем ответить — вопросы секретности. Вот и будут домысливать каждый свое и обязательно увидят угрозу именно для себя. А как они могут отреагировать — прогнозировать довольно сложно. Вот и рассматриваю все варианты.
— В твоих словах есть зерно истины, но я все же думаю, что ты преувеличиваешь степень угроз.
Тут и зять решил высказаться.
— Простите, господин Амаст. Но я согласен с Кирроко — неизвестность может толкнуть оппонентов не на самые праведные поступки. Думаю, они тоже захотят поучаствовать в переделе и получить свой лучик света.
— В каком переделе? Ты это о чем?
— Ну а для чего тогда вы решили свести вместе все свои активы и возможности, если не собираетесь изменить ситуацию или что-нибудь отжать. Иначе зачем это делаем? Именно так будут думать. Простите, немногого не прав — не все, а самые наиболее недалекие. Хотя и умные могут увидеть что-то свое. А у нас в Доме сейчас кризис и мы слабы — такое впечатление со стороны. И это не только мое мнение — схожие идеи и мысли мне уже высказывали некоторые «доброжелатели и друзья» предлагая помощь в перехвате управления.
— Даже так? Как интересно. А кто это такие умные, не подскажешь? — спокойно и несколько тягуче произнес старший Амастекуло.
Сейчас отец не производил того впечатления доброго дедушки, которое постоянно поддерживает. То, что в их паре всегда рулит ма и принимает более жесткие решения, не значит что он простодушный слабак. Этот образ па создал и довел его до идеала, позволяя ввести окружающих в заблуждение. И все, кто не смог договориться с мамой, приходили к нему, пытались его убедить или задобрить подарками за помощь в решении вопросов. А он всегда соглашался, и обещал помочь. Но не многие понимали, что так было задумано и проситель договаривался на тех условиях, которые были выгодны Дому или его клиентам. При этом очень редко были обиды именно на нас, даже нанимателю не часто предъявляли необоснованные претензии. Но и, скажем так, врагов у нас хватало. Вообще сложно быть каким-либо Домом и не иметь противников и врагов. Все же, где крупные деньги или власть проблем тоже хватает.