- Обсуждать это, - оборвал его Дэвид. Он как раз доел свой кусок пирога, не самого плохого по мнению его тинейджерских вкусовых рецепторов. - Я не могу не вспомнить, что точно такие же слова слышал уже великое множество раз. Когда же настанет это долгожданное подходящее время, когда можно будет обсуждать проблемы в моем присутствии, а? Насколько я, по-вашему, должен быть укрыт от проблем этого мира?
Шеридан взглянул на Деленн, но она лишь слегка пожала плечами, словно говоря «ну что здесь еще скажешь?»
- Все… не так, - сказал он.
- А как? - хором спросили Дэвид и Гарибальди.
- А так, - терпеливо объяснил Шеридан. - Я - Президент Межзвездного Альянса. И все дело в том, что есть люди - и вне Альянса, и, как ни прискорбно, внутри него - которые хотели бы любым способом поднажать на меня. Не говоря уже о тех многочисленных личных обидах, которых за все эти годы накопилась целая гора у самых разных людей. И мой сын может стать огромной наградой для них, которая позволит им поквитаться со мной и добиться своего.
- Вау, да ты и в самом деле параноик, - сказал Гарибальди.
- Равно как и ты. Забыл уже? Ведь именно эта черта мне всегда в тебе и нравилась.
- Есть время для паранойи, есть время когда ее быть не должно, - возразил Гарибальди.
- Только вот такое время почему-то все никак не наступит, - заметил Шеридан.
- Может и так. Но не думаешь ли ты, что все-таки должен быть какой-то баланс? Как я уже говорил, когда мне было шестнадцать…
- Ты только тем и занимался, что скитался по галактике, я знаю. Прицеплялся к каждому рейсу, когда только можно было, мотался по колониям, вляпывался в неприятности. И стал тем человеком, каким ты есть сегодня.
- Бог помогает всем нам, - весело сказал Гарибальди.
- Дело в том, - продолжил Шеридан, - что Дэвид - это не ты. Ты мог делать все, что тебе заблагорассудится, попадать в любые неприятности по своему усмотрению, с относительной анонимностью. А вот Дэвиду выпало несчастье быть моим сыном.
- Это вовсе не кажется мне несчастьем, папа, - вздохнул Дэвид. - Я бы просил не вкладывать свои слова в мои уста.
- Извини.
- У него столько много своих слов, что они просто разбегаются от него повсюду и забираются в уста другим людям.
- Не надо помогать мне, Майкл, - попросил Шеридан.
- Дело в том, что в одном ты все-таки прав, - сказал Дэвид.
- В одном, - рассмеялась Деленн. - Ну и ну. Это означает, что продуктивность ваших дискуссий увеличилась сразу на сто процентов, Джон. Ты должен гордиться.
- Не надо помогать мне, мама, - невозмутимо сказал Дэвид и вновь повернулся к отцу. - Дело в том, что… ты и в самом деле Президент Межзвездного Альянса. С какой бы стороны на это ни взглянуть, ты все равно самый могущественный человек в известной части Вселенной.
- Несколько высокопарно сказано, но в целом я принимаю, - сказал Шеридан.
- Но тогда как же это получается, что у самого могущественного человека известной части Вселенной… самый немощный сын?
Шеридан некоторое время смотрел вниз, а потом вздохнул.
- Дэвид… Я бы только рад был, если бы все было по-другому. Как бы я хотел жить в других обстоятельствах…
- Папа, мы сами создаем те обстоятельства, в которых живем. Нельзя создать некий набор обстоятельств, а потом стонать насчет них и списывать все на Судьбу.
- А он кое-что понимает, Джон.
- А ты, Деленн?
- Я не говорю, что твои тревоги безосновательны. И в данном конкретном случае я полностью на твоей стороне. Нет простого ответа, который годился бы на все случаи жизни, - ответила она.
- А когда вообще он есть? - Шеридан задумался на мгновение, а потом сам же ответил на свой вопрос. - Может быть, лишь тогда, когда тебе семнадцать…
- Папа, забудь, - нетерпеливо сказал Дэвид. - Просто забудь. Я сам запрусь в своей комнате и выйду из нее, когда мне стукнет пятьдесят, и может быть тогда в нашей галактике уже будет достаточно безопасно. - И прежде, чем Шеридан успел что-нибудь возразить ему, Дэвид обернулся к Гарибальди. - Окей, ну, так что там насчет твоего подарка?
- Дэвид, ты поднял этот вопрос; мы не можем просто так бросить его, - сказал Шеридан.
- Знаешь что, папа? Сегодня мой день рождения. Если я хочу бросить этот вопрос, я думаю, сегодня его действительно стоит бросить.
Шеридан поднял руки в знак того, что он сдается, а Дэвид вернулся к Гарибальди и повторил:
- Итак? Мой подарок?
Гарибальди запустил руку в свой пиджак и вытащил ФПР. Он вручил его Дэвиду и с гордым видом сказал:
- Вот. Держи.
Дэвид благоговейно принял оружие и повертел в руках, наслаждаясь его тяжестью.
- Вау, - прошептал он.
Лицо Шеридана стало настолько мрачным, что казалось, по нему кружат грозовые тучи.
- Майкл, - сказал он сухо, - Могли бы переговорить с тобой приватно…
- Ох, Джон, успокойся. Дэвид, нажми спусковой крючок.
- Дэвид, ты этого не сделаешь! - выпалила Деленн.
- Ребята, вы мне доверяете? После двадцати с лишним лет, можно было бы подумать, что хотя бы это-то я заслужил. Дэвид, поверни дуло в этом направлении и нажми спусковой крючок.
Прежде чем родители успели остановить его, Дэвид сделал как ему было сказано. Он собрался с духом и нажал спусковой крючок.
Последствия, однако, оказались совершенно не такими, каких можно было ожидать. Вместо выстрела перед ними в воздухе возникло голографическое изображение, создаваемое потоком света из дула ФПР. Это была молодая женщина, едва прикрытая лоскутками «одежды», очень качественная голограмма в натуральный размер, исполнявшая к тому же танец, который трудно было назвать иначе, чем чрезвычайно призывный.