Единственное, что удалось выяснить: Ксюша направлялась в Рябовский. Хотелось задать ей кучу вопросов, но пришлось их удержать в себе. Она злится на меня, я на себя. Нам нужно остыть. Остановившись на этой правильной мысли, мы молча поехали в сторону ее дома.
Ксюша всю дорогу продолжала молчать. Может, решала какие-то свои стратегические задачи, а может, прикидывала, как половчее огреть меня по затылку. Она демонстративно сложила руки на груди и тихо посапывала от раздражения.
Я посмотрел на девочку, умиляясь характеру, в котором преобладало крепкое терпение. Ей не нравилась моя компания, но она упорно ее терпела.
Кинув вновь короткий взгляд на Ксюшу, понял, что меня ведет от нее не из-за сходства с Настей. Стоит уже признаться самому себе, они совершенно разные. И мне нравится Ксюша во всей своей истинной первозданности.
Спустя какое-то время мы остановились возле высоченного забора, рядом с которым стояла захудалая иномарка.
— Правильно приехали? — задал вопрос, глуша двигатель автомобиля.
— Да, — робко ответила она.
Нужно было высаживать ее и уезжать отсюда, но по красноречивому взгляду Ксюши понял: тут что-то не так.
Девушка молча вышла из машины. Я последовал за ней молчаливой тенью.
Провожу ее до дома, а потом точно уеду.
Миновав ворота, мы прошли к небольшому домику. В его окнах горел свет и мелькали чьи-то фигуры.
— Не понимаю… — пробормотала Некрасова едва слышно.
— Не ждала гостей? — не удержался, спросил.
— Нет.
Когда мы с Ксюшей вошли в дом, оба встали на пороге, как истуканы от открывшейся перед нами картины. Совсем еще зеленый парень брал такую же зеленую девчонку возле стены.
Первой отреагировала незнакомая барышня, пронзительно прокричав:
— Вы кто такие?
За ней последовал и парень:
— Эй, что за на?..
Тут из ступора вышла моя Ксюша и, уперев руки в бока, грозно прошипела:
— Это я у вас должна спросить! Как вы попали в дом? И кто вы вообще такие? Людмила Николаевна сдала мне это жилье в аренду!
Молодежь быстро подобралась, прикрыла свой нагой срам и вышла к нам.
— Так ты та самая Ксюша? — хмыкнул парень, пройдясь сальным взглядом по ее фигуре. Неожиданно для себя я обнял девушку за плечи и притянул к себе. — Я внук Людмилы Николаевны. Нам надо было с Леськой перекантоваться пару дней где-то. Вот я и вспомнил про домик. Мы завтра уже свалим, а сегодня, увы, мест нет.
— Почему меня никто не предупредил? — ярилась Ксюша.
— Так я не знал, что тут реально кто-то живет. Манаток в доме было мало.
— Может, вы уже уйдете? — подала голос спутница парня. — Мы завтра в обед уедем, а сейчас не мешайте!
Некрасова от ярости раскраснелась и уже открыла свой рот, чтобы ответить, но я ловко ее опередил:
— До завтра чтобы убрались из дома и навели здесь идеальную чистоту. Никаких фантиков и использованных презервативов! И деньги за два дня проживания оставите на столе. Понятно?
Молодежь недоброжелательно уставилась на меня, но ничего не возразила, только оба утвердительно кивнули.
Пока Ксюша не начала возмущаться, я схватил ее за локоть и потащил обратно в машину. Здесь ей все равно делать нечего.
Она пришла в себя только тогда, когда мы выехали с глухого тупика улицы.
— Куда ты меня везешь? — переполошилась Ксюша. — Мне не нужно в город!
— Мы едем не в город, а в дом моего дяди. Он находится недалеко, в этой же деревне.
— Зачем?
— Затем, что в твоем или не твоем доме тебе не рады. Переночуем у меня, а завтра вместе поедем на работу.
После моих слов девушка задумалась на пару минут, а после поспешно выпалила:
— Я не поеду завтра на работу.
— Почему? Все настаиваешь на увольнении? Предлагаю это обсудить чуть позже.
— Нет, я ушла на больничный.
От такого заявления я слегка обалдел. И когда только успела?
— Да-а? И когда? А главное, с чем?
— С сегодняшнего дня. — И вновь заминка с ответом, словно она на ходу выдумывает свою правдивую ложь. — Остеохондроз.
— Ты уверена?
Покосился на девчонку, прекрасно понимая, что она меня водит за нос. Никакого остеохондроза у нее отродясь не было. Я бы заметил. Все же пару месяцев бок о бок работаем.
— Совершенно точно, — закивала она.
— Предоставишь выписку?
— Обязательно.
— Ладно, поговорим, когда приедем. — Закрыл на этом разговор. Весь оставшийся путь мы проехали молча.
Когда я подъезжал к дому дяди Вани, почувствовал, что с машиной что-то не так. Уже по приезде и беглому осмотру транспорта я обнаружил пробитое колесо.
— Твою налево!
Каким образом это произошло, даже думать не хочу. Хутор небольшой. Дороги чаще всего адские (с гвоздями, стеклами и прочей чепухой). Запаски с собой у меня не было, а ехать столько километров на банане обратно в город небезопасно.
Пришлось только скрипнуть зубами и смириться. Завтра утром вызову мобильную шиномонтажку.
Ксюша растерянно стояла возле меня. И тут я вспомнил, зачем вообще сюда приехал...
Как и следовало ожидать, никаких странных машин возле дома дяди не было.
Глава 11. Все тайное становится явным
Ксюша
Пока Кирилл ругался на ужасные дороги, я топталась рядом с ним. Уставшая и голодная! Из головы до сих пор не уходила картина двух голых и наглых малолеток. Мне, можно сказать, повезло встретить сегодня Федосеева.
«А если бы его не было, где бы я ночевала?»
О таком раскладе даже думать не буду. Завтра же позвоню Людмиле Николаевне. Хотя сомневаюсь, что она была в курсе планов своего внука. Хотелось злиться, но из-за усталости даже на это простое чувство сил не хватало.
Дом, к которому мы подъехали, был двухэтажным, из рубленого бревна. В тусклом освещении уличного фонаря детали не разглядишь.
Устав стоять, я набралась смелости и похлопала Кирилла по спине.
«Ну сколько можно ругаться с пустотой, в самом деле?»
— Кирилл, может, мы пойдем?
Он шумно выдохнул, обтер руки об сухую салфетку и повернулся ко мне лицом.
— Пойдем, — коротко бросил и, взяв меня за руку, повел в дом.
Мы успели сделать пару шагов, прежде чем к нам выскочила гламурная старушка с веселыми кучерявыми волосами и в модной розовой шубке. А когда она приблизилась ближе, я заметила яркий, не совсем аккуратный макияж на ее лице.
— Кирилл, уехали негодяи, — осипшим от возраста голосом сказала бабуля. — Вот буквально перед тобой! Все вынюхивали и вынюхивали здесь. Я вышла, прикрикнула на них, да винтовку Ванечки своего направила. Их как ветром сдуло.
Я нервно сглотнула. Бабушка, оказывается, ого-го! Боевая и опасная женщина. От такой лучше подальше держаться.
— Спасибо, баб Тань. Сегодня я здесь переночую, посмотрим, вернутся ли ваши негодяи.
— Не вернутся, — махнула она рукой. — Я одному из них по жирной ляхе винтовкой зарядила, — очень самодовольно повергла меня в шок бабуля.
— Чем? — спросил Федосеев, совсем не смутившись. — Вы пристрелили его, что ли?
— Да нет, конечно. Стукнула пару раз. Может, синяк набила, а может — нет. Там жира у него — не пробьешь! Ну ладно, отдыхайте, молодежь. Спокойной ночи, — сказала она напоследок и развернулась в сторону соседнего дома. Из-за темноты на улице его было сложно разглядеть.
— Опасная бабуля, — прошептала на ухо Кириллу.
— Нормальная. Просто она хорошо отрабатывает свои двадцать тысяч за присмотр этого дома, — ответил Кирилл, и мы, наконец, вошли в его дом.
Внутри было темно и холодно. Кирилл долго искал выключатель, всем видом показывая, что в доме если он и бывал, то крайне редко. Спустя несколько минут копошений, яркий свет ослепил наши глаза.
— Ну и пыли, — первое, что пробормотала я, когда смогла разглядеть гостиную, совмещенную с кухней.