— Это очень хорошо! — повеселел Ковров. — А ты сам слышал это?
— Как же, — быстро ответил молодой каменорез. — Они меня выбрали своим проводником. «Ты, — говорят, — поведешь нас в свои рубцовские каменоломни». Что же мне теперь делать?
— Веди их сюда! — прервал его до сих пор молчавший Колдоба. — Иди и веди их сюда!
— На вас поведу?! — ужаснулся парень.
— Да, на нас! — властно бросил Колдоба.
— Я не можу, — взмолился каменорез, тараща испуганные глаза на командира. — Я же всей душой за вас, за красных я.
— Ничего. Ты скажи, много их собирается сюда? — спросил Колдоба.
— Не знаю… Меня к одному отряду приставили…
Колдоба, не дослушав, рванулся к лежанке, схватил шинель, висевшую на костыле у изголовья. Выкрикнул:
— Ставридин! Ты вот что — возьми первый взвод, засядь у Чертового перехода и подожди там меня.
— Евгений, что ты хочешь делать? — остановил его Ковров.
— Нет, тут уж я сам, — возразил ему Колдоба, быстро сунув руку в рукав шинели. — Понимаешь, момент какой! Я его ждал, как люди ждут праздника!.. Нет, тут уж я покажу им, как совать сюда свою морду! Э, я их шугану не так, как Дидов! Айда! Пошли за мной! — скомандовал он и вышел из тупика.
Ковров видел, что остановить Колдобу в эту минуту невозможно, надо подождать, когда тот остепенится. И, догнав Колдобу, он спокойно заговорил с ним:
— Женя, ты только не горячись. Пойдем посмотрим и на месте увидим, как нам лучше действовать…
Колдоба замедлил шаг и долго шел молча. Наконец он сказал:
— Хорошо. Посмотрим…
На другой день на заре части белых разбились на группы и подошли к заходам.
Вдоль обрыва, между бугорками, еще догорали ночные костры. Они изливали в брезжущий рассвет голубые дымки, медленно уплывавшие в тихое, окрашенное восходом небо.
У одного входа, где собралось около полусотни, видно самых смелых, белогвардейцев, было очень оживленно. Командир роты, толстый прапорщик, подзадоривал своих солдат, придумывая все новые и новые шутки, желая этим поддержать боевое настроение до того момента, когда будет получен приказ спускаться в подземелье.
Когда солнце поднялось над морем, меж курганов, недалеко от роты, остановился зеленовато-серый автомобиль. Из автомобиля показался генерал Гагарин. К нему вскарабкался по обрыву толстый прапорщик. Он обменялся с генералом приветствиями и вытянулся перед ним.
— Что нового? — спросил генерал.
— Настроение бодрое, — ответил ротный не без тайной тревоги.
— Спускайтесь и тщательно разведайте все пещеры, — сухо и отрывисто сказал генерал. — Вам отобрали надежных проводников, — показал он на нескольких человек, идущих за полковником Потемкиным с зажженными факелами. — Вы должны помнить: никакой пощады! Смерть негодяям!
Солдаты выстроились. Передние взяли пулемет.
Прапорщик вошел в группу проводников, стоявших впереди, у самого захода, от которого теперь как-то по-особому веяло таинственной тишиной.
— Да будет с вами бог! — сказал Гагарин и осенил их с высоты обрыва крестным знамением.
Группа белогвардейцев медленно и настороженно входила в подземелье.
Пройдя немного, она остановилась. Солдаты затаив дыхание вслушивались в тишину. Им казалось, что из этой черноты отовсюду выглядывают какие-то страшные лица, мелькают птицы, поблескивают чьи-то огненные глаза. Казалось, что из глубины прокрадываются к ним целые толпы каких-то страшных людей.
— Вот безумцы! Я не представляю себе — как они могут жить здесь?
Эти глухо прозвучавшие слова прапорщика вывели солдат из оцепенения.
— Вперед! — сказал прапорщик, делая вид, что ему совершенно не страшно. — Эй вы, берегитесь там! Сейчас мы истребим вас, как кротов! Первые ряды, огонь!
Пулемет прорезал неподвижную тьму.
Солдаты оживились.
— Видно, они ушли, господин офицер, — сказал Рубцов и попросил не терять времени и идти дальше.
Офицер приказал запомнить штольни, углы и выступы и сам старался тщательно изучить внутреннее строение туннелей каменоломни. В одном месте он сделал на стене заметку углем, потом велел проводнику задерживаться на каждом выступе и ставить знаки.
Вскоре отряд вошел в один из туннелей, где его обдала ужасная вонь.
— Что это такое?
— Это мы, господин прапорщик, попали на скотское кладбище, сюда жители свозят всякую падаль, — поспешно пояснил Рубцов.