Нет, разрубить доски не проблема, однако мы в гостях и гневить богов не стоит.
Неподалеку от алтаря обнаружился стеллаж с всякой мелочовкой для проведения обрядов: тут и чашечки вроде моей, и глубокие миски, и кувшины, и плошки, и прочее, и прочее.
— Вот, — я поставила перед фаратом чашку с огнем и гору ритуальной посуды, которую похватала с полок не глядя, — Нужно?
— Да, — с тяжелым вздохом парень снял плащ, и я увидела насквозь пропитавшуюся кровью повязку, — Ты не выбросила сумку с зельями. Не представляю, каково тебе было вытаскивать из реки и её, и меня.
— Зато ты спас кучу народа. Кстати, что тогда произошло на пароме?
— Обычно маги либо поглощают энергию заклятия, либо отбивают его. Я не смог поставить щит на весь паром, поэтому закрыл щитом руки и лицо и отбил шар. Ужасно непрофессионально, если честно, — он улыбнулся, — Поэтому и обгорел так сильно. Но это ерунда, твою простуду хватит сил вылечить. Да и мне самому бы не помешало сделать кое-что… Впрочем, можно и обойтись…
— Нет уж. Что ты собрался делать?
— Мазь от ожогов. Только мне вода нужна. Много.
Да и просто воду для питья найти не помешало бы. Фриду нельзя выходить — могу поспорить, мертвецы бежали на запах его крови.
Я молча кивнула, подняла две глубокие чаши, сложила их друг в друга и пошла к окну. Стараясь не шуметь, сначала выкинула в траву чаши, затем перелезла сама. И резко остановилась.
А куда идти-то? Я ведь понятия не имею, где здесь искать воду.
Глава 10. Посвященные
Над головой сияли и перемигивались молочно-белые звезды. Темное небо щедро усыпано ими, наверное, даже сами боги не знают их точного количества. В городе такого не увидишь…
Я дернулась и взвыла. Похоже, застряла намертво. Угораздило же — волосы зацепились за ветки.
А как хорошо всё начиналось! Затолкав страх поглубже, я влезла в таверну и прихватила с собой пару «трофеев» — моток полусгнившей веревки и факел. С помощью «огненной воды», особого зелья, от капли которого могло загореться почти что угодно, зажечь факел труда не составило и поход в лес посреди ночи перестал казаться самоубийством.
Спустя два часа блужданий я вышла к небольшой запруде. Рыхлая почва и пологий склон меня не смутили, жажда буквально толкнула вниз. И вот он, результат — нога подвернулась, и я плюхнулась прямо на дно оврага.
Нет, бесспорно, вид отсюда волшебный, но выбираться всё же нужно.
Я выхватила кинжал, потянулась к затылку, взмах — и хватка исчезла. Уже через минуту я сидела на берегу и слепо шарила ладонями по траве.
Где этот проклятый факел? Уронила, когда падала? Потрясающее везение, ничего не скажешь!
Отчаянные времена требуют отчаянных мер. Ежась от прохладного ветра, я сняла рубашку, отрезала кинжалом оставшиеся сухими рукава и верх. Намотала ткань на палку, пролила несколько капель «огненной воды» и осторожно покрутила самодельный факел.
Ну, могло и хуже получиться. Главное, что не придется брести в кромешной темноте.
Не понимаю, какие идиоты построили деревню в подобном месте: метрах в тридцати от домов земля начала ощутимо проминаться под ногами, а через полкилометра и вовсе превратилась в сплошное болото. Не хочу загадывать, но думаю, спустя лет сорок тут всё уйдет под воду.
От любого шороха я вздрагивала и тянулась к мечу. Обычно лес полон звуков даже ночью: хищники выходят на охоту, стрекочут насекомые. Тишина же этого леса оглушала.
Ориентируясь исключительно на слух, я вскоре вышла к быстрому ручью. Пока в чаши набиралась вода, с помощью меча я вырезала несколько кусков коры и долго ровняла их. Затем положила кору на одну чашу и поставила сверху вторую.
Тяжеловато, конечно, зато левая рука свободна. Остается надеяться, что обратный путь будет без приключений.
Старейшина всегда говорил: нередко жизнь спасает не сила, а предусмотрительность. Пока шла, через каждые три метра я отмечала кинжалом знаки на низко свисающих ветках и сейчас всматривалась в черточки на шероховатой коре, собираясь повернуть вправо или влево.
Как ни странно, обратно я пришла гораздо быстрее. В деревне ничего не изменилось — так же кружились зеленые огоньки, мертвецы бродили меж домов как сонные мухи, только в разбитом храмовом окне горел свет.
Поход за водой отобрал последние силы. Молча потушив факел и поставив перед растерянным фаратом чаши, я растянулась на холодном полу и прикрыла глаза всего на миг.
Спать, как же хочется спать!
Кажется, я что-то говорила, перед тем как свернуться клубочком в мокрой одежде и уснуть.