Арден закатил глаза:
— Любишь Элею?
Ответом было молчание. И низкий, угрожающий рык.
— Тогда выслушаешь, — не отводя взгляда, произнёс Арден. — Идём.
Зетринн наблюдал за каждым его движением: как идёт к выходу, как, не торопясь, открывает дверь. Ни тени страха. Ни капли уважения. В этом доме его действительно ни во что не ставили?
Мысль обожгла. Вскинувшись, Зетринн шагнул за соперником, чётко, уверенно, будто вёл охоту.
Они вышли на крыльцо.
Солнце медленно поднималось из-за горизонта, окрашивая траву и небо мягким золотом. В лицо ударил свежий запах утренних трав, но даже этот чистый аромат не мог перебить горечь, кипящую внутри. Арден медленно опустился на ступеньки, уставившись в одну точку, словно собираясь с мыслями. Зетринн остался стоять позади, смерив его взглядом, в котором смешались презрение и глухое недоверие.
— Ещё раз спрошу: ты любишь Элею? — голос Ардена прозвучал ровно, но с той сталью, что вынуждает отвечать честно.
Зетринн шумно втянул воздух, чувствуя, как грудь сжимается, затем тихо выдохнул:
— Да.
— И свою любовь ты привык выражать агрессией и болью? — Арден резко повернул голову, в его глазах мелькнуло раздражение.
— Ведёшь себя, как эгоистичный ублюдок. Разве так обращаются с девушкой? Она что, твоя вещь? Взял, выбросил, а потом решил — снова нужна?
Внутри Зетринна всё вскипело. Когти впились в деревянные перила так глубоко, что древесина заскрипела.
— Думай, что говоришь, щенок, — прорычал Зетринн. — Ты ничего не знаешь о нас.
Арден горько усмехнулся, будто ожидая такой ответ.
— Сядь рядом, — бросил устало и потёр виски. — Я знаю достаточно. Пришлось узнать. И да, Элея рассказала. О тебе. О том, что было. Великий, Неповторимый Зетринн, Дитя Хаоса и Тьмы… а ведёшь себя как обиженный мальчишка. Ей было больно. Очень. И если Элея выжила после того, что между вами произошло, то простит ли теперь — не знаю.
Арден перевёл дыхание и посмотрел в сторону.
— Но дам тебе совет: вместо рыка и угроз, попробуй сначала признаться ей в чувствах. Без демонстрации силы. Просто поговори. Не исключено, что пошлёт. И не раз.
Стиснув зубы, Зетринн опустился рядом, ступеньки жалобно затрещали под его весом.
— Почему ты решил всё это сказать?
— Потому что глуп… и, наверное, слишком добр, — Арден выдохнул, его слова утонули в утреннем холоде. — Я её люблю. Сильно. Но у меня нет шансов — я это понял. Столько бегал, столько пытался, столько страдал… — голос дрогнул, но он не отвёл взгляда. — Признался ей раньше тебя. Думал, что это что-то изменит. Но нет. Отказала.
Зетринн смотрел на него, и в груди медленно нарастало странное чувство. Человек — враг — добровольно раскрывал слабости. Такое он видел впервые за свою долгую жизнь.
— Я отступаю, — сказал Арден, поднимаясь и отряхивая штаны. — Признал поражение. Насильно мил не будешь. Сейчас её сердце жаждет только свободы и покоя. Без тебя. Без меня. И без всех остальных. Знай это.
Внутри всё сжалось. Зетринн вскочил, тень накрыла Ардена, и в голосе зазвучала угроза:
— Я без неё не уйду.
Арден лишь покачал головой, шагнул к калитке, но обернулся:
— Тогда научись ждать, волк. Или потеряешь навсегда.
Поднял глаза к небу, где розовые облака медленно таяли в утренней синеве. Его голос прозвучал тихо, но чётко:
— Поговори с ней. Не настаивай. Узнай, что на душе. Научись слышать. — перевёл взгляд на Зетринна.
— Элея долго отходила от вашей разлуки. И вот, когда уже свыклась и решила отпустить всё, появляешься ты. Зетринн... и твоя семья. Они смогут принять её? Или причинят боль? Предательницу простят?
Зетринн замер, сердце словно забилось быстрее и громче, сдавливая грудь. В золотых глазах мелькнуло что-то дикое, почти паническое, болезненно острое:
— Рассказала... о прошлом? О нас?
Боль резала сердце, колола насквозь — она доверилась другому, не ему. Но что он хотел? Сам оттолкнул, сам бросил... сам создал эту пропасть.
Арден кивнул, пряча в уголках губ горькую усмешку:
— Рассказала. Что ж... Надеюсь, ты меня услышал. Делаю это только ради неё. Хочу, чтобы была счастлива.
Эти простые слова обрушились на Зетринна, как удар. Мир сузился до узкого тоннеля, в ушах зазвенело. Счастлива. Даже если любит. Даже если не с ним. Как такое возможно? Этот хрупкий смертный поверг древнее существо в смятение, поставив перед непостижимой загадкой.
Арден развернулся и сделал шаг к дому:
— Идём. Приготовим завтрак всем.