Такой вот получился творческий дебют.
Я пошел к Блохину.
Его кургузенькая «ТЭМка» сиротливо стояла в одном из станционных тупиков, ожидая составителя, ушедшего на подъездной путь. Он терзал своего помощника — слава богу, теперь уже не меня! Собирается обойтись без него, работать «в одно лицо».
— Не, не потянешь, — без размышлений заявил помощник, с достоинством приглаживая белобрысый чуб. — Мне слева тоже кое-что видно, и вообще.
У него есть свидетельство машиниста. Экзамен сдал, а за контроллер сесть не пожелал: заработок ненамного больше, зато ответственности — вдвое. Ему видно по вагонам, сколько метров осталось надвигать состав в кривых участках. За сигналами следит и за бесшабашным народом, что шныряет по путям, норовя угодить под колеса. Машинистов, понятно, в депо не хватает, помощников с правами управления куда как выгодно перевести за правое крыло. Только испокон веку по двое ездили, наверное, неспроста.
— Закавыку нашел! Поставлю слева обзорное зеркало, все сам увижу, — бурчит Блохин. — Как хорошая мадам, буду в него поглядывать.
— Помаду и духи припаси, — поддразнивает его помощник, делая губы сердечком, огорченно затихает.
А что, Блохин припасет все необходимое — и добьется двустороннего обзора. Пока тепловозам не устроили дистанционное управление, сгодится и это.
Воздухораспределителями цистерн он, оказывается, уже интересовался. Не достигается нужное быстродействие тормозов. Нет-нет, лучше и не браться — проверено, шансов нет. Схему размещения катеров одобрил и немедленно выделил мне драгоценный лист ватмана, кажется не очень дрогнувшей рукой.
Ну, а идея с распределителями — неужели она так и останется неспетой песней? Он хоть какую-то попытку сделал, а мне, выходит, сразу сдавайся?
Блохин оторопело посмотрел на меня, осуждающе крутанул головой. И вдруг протянул мне весь рулон ватмана:
— Бери, я себе еще достану.
Настойчиво заприглашал меня к себе в гости, его дочки заварят нам хорошего чайку. Но я отказался. Дочки у него скучные, по три платья в день меняют, а разговоры сплошь из «хи-хи-хи». Отец сам зовет их свистульками. Надо бы написать Антону: как он там? Не заедают свирепые забайкальские хищники?
Давно я не видел Блохина таким довольным. Он жмурится блаженно, точно его слепит блеск солнца в тысячах зеркал на станциях, отчего день становится светлее и праздничнее и даль видна без конца.
Будет виться стальная нить, накрепко сшивая непокорный простор. Сопки очень похожи на волны. Ветер ударит в борта, бессильный сломать назначенный курс. И перевалы будут прекрасны тем, что круты. Он только начал открываться передо мной, мир, в котором еще столько нужно сделать!
Казачка отставили, по его просьбе, от поездки. Он даже с планерки ушел, где начальник отделения дороги, редко бывающий у нас, докладывал про общесетевое совещание. Надвигаются перемены: придут более мощные, трехсекционные локомотивы, более длинными станут тяговые плечи. Обещают вернуться к старой системе закрепленной езды — обезличка при обслуживании тепловозов себя не оправдала, весь приписной парк довели до крайней запущенности.
— Перескажете потом, ребята, — извинился Казачок, нетерпеливо топчась у выхода. Еще вчера укатывал всех очередной серией анекдотов — он способен по часу травить их на любую, какую ни назови, тему, — а сегодня сам не свой. У его жены трудные роды.
Неужели удача, столь долго улыбавшаяся, посмеется над человеком?
— Я так и думал, везунчик, он и есть везунчик, — сказал Блохин, поздравляя Казачка с новорожденными сыновьями-двойняшками.
СВОЯ НОРМА
В соседнем цехе включили компрессор для обдувки тепловоза, поставленного на ремонт. Вырываясь из шлангов этой адской машины, воздух свистит, с подвывом набирает высокие тона. Прямо тебе трудовая симфония. Среди металлических стяжек перекрытий наверху всполошенно заметались голуби. И еще больше стала похожа на голубятню конторка мастера — ради экономии места она поднята под потолок, в нее ведут крутые узкие ступени.
Пронзительным верещаньем предупредил о своем приближении мостовой кран. Школьники, пришедшие в в депо на экскурсию — чей-то подшефный класс, — оглушенно прижались к стене.
Эх и зелень, всего интереснее им, балбесам, автомат с бесплатной газированной водой. Жмут кнопку, наливаются выше ушей, каждого можно вместо цистерны везти на пожар! Петряй подошел, раздвинул их, они послушно посторонились: