— Им Минсо узнала про мои встречи с Хон Хесон, — тихо ответил Хару, — На каких-то внутренних форумах сассенов выложили фото, как я выхожу из такси около ее жилого комплекса. Сассены не узнали, к кому я приезжал, но Им Минсо… все поняла.
— Жесть, — пораженно констатировал Тэюн после небольшой паузы.
Хару согласно кивнул. Он сел поудобнее, подтянул к груди правую ногу.
— И что тебе сказали? — уточнил Тэюн.
— Будет штраф, — ответил Хару. — А Хон Хесон уволили. Меня тоже могли бы, но…
— Слишком много вложили, — кивнул Тэюн. — Погоди… а за что тебя-то увольнять? У нас же нет запрета на отношения?
— В наших контрактах есть пункт о соблюдении правил агентства, — Хару на секунду замолчал, вспоминая нужную формулировку, — Правильно — Регламент Внутреннего Рабочего Распорядка. Там есть пункт о запрете отношений между подчиненными и начальством. Хон Хесон — продюсер, начальник, я…
— Подчиненный, — печально закончил Тэюн. — Да уж… Но… Я в шоке, если честно. Ты говорил с Хон Хесон?
Хару отрицательно покачал головой:
— Нет. Я даже не видел ее с воскресенья. Им Минсо заставила меня разблокировать телефон, просмотрела историю переписки с Хесон, а потом удалила и историю чата, и номер из записной книжки.
— Типа — чтобы не могли больше общаться? — нахмурился Тэюн.
— Технически, мне это делать вообще запретили. Не то, чтобы я страстно желал продолжить общение… бесит именно то, как Минсо все обставила.
Хару тяжело вздохнул, потом все же встал на ноги — в теле был противный зуд, хотелось куда-то бежать, что-то делать.
— Вообще все бесит и злит. На себя злюсь, что в это вляпался. На Минсо, потому что… ну, бесит просто. И на Хесон злюсь. Представляешь, она сказала Минсо, что я в нее влюблен.
Тэюн удивленно фыркнул:
— Вот это самоуверенность у женщины…
— Ты не понимаешь, — тихо продолжил Хару, — она реально ненормальная. У нее, оказывается, в телефоне было полно моих фоток со школы. Понимаешь, со школы, не со сценических выступлений или фотосессий, где качество лучше, а школьных.
Тэюн болезненно поморщился, чуть встряхнул головой, словно сбрасывая с себя что-то противное. Хару прекрасно его понимал, его тоже этот момент злил, раздражал, вызывал ужасное чувство брезгливости.
— Щибаль! — недовольно выдохнул Хару, запрокинув голову. — Давай я тебе потом все подробно расскажу. Мне… мне нужно обдумать это самому. Иди в общагу.
— А ты? — обеспокоенно спросил Тэюн.
— Потренируюсь подольше. Так, чтобы прийти и вырубиться, — ответил Хару. — Завтра выходной, домой пойдем, тогда все и обсудим, ладно? А то я так зол…
Тэюн печально улыбнулся и кивнул. Он тоже встал с подоконника, ободряюще хлопнул Хару по плечу. На диване лежала его сумка — для удобства они поднимались в зал с личными вещами, обычно это полотенце, бутылка для воды, пластыри, иногда какие-то медикаменты. Тэюн достал из своей сумки несколько упаковок с протеиновыми батончиками:
— Если не будешь ужинать, то хотя бы ими перекуси. И сильно не задерживайся, ладно?
Хару благодарно кивнул.
Когда за Тэюном закрылась дверь, Хару не сразу начал тренироваться. Съел один батончик, нервно прошелся по залу, встряхивая кистями рук. На бокс, что ли, записаться? Потом выбрал на телефоне нужный плейлист из двух песен и поставил его на повтор. Будет репетировать.
Он прогонял хореографию снова и снова, оттачивая движения до автоматизма. Из-за того, что почти не делал паузы между прогонами, он сильно вспотел. На футболке мокрые пятна, волосы висят сосульками. Но противная дрожь раздражения так и не уходила. Он все еще злился.
Через какое-то время в зал заглянул менеджер Квон, потребовал идти в общежитие — уже почти десять.
— Я еще порепетирую, — ответил Хару.
Менеджер Квон недовольно поджал губы, но говорить ничего не стал, просто закрыл дверь танцевального класса.
Мокрая футболка раздражала, поэтому Хару бросил ее на диван. Все равно он здесь один. Просто репетировал — снова и снова, снова и снова, даже когда начал делать ошибки из-за усталости. Мысленно ходил кругами, то ругая себя, то жалея, то ругая себя за эту жалость…
— Это такой извращенный способ самоубийства? — раздался голос менеджера Пён.
Хару едва не подпрыгнул от неожиданности. В отличие от менеджера Квон, который все делает громко, менеджер Пён более аккуратный, вот и дверь он открыл совсем тихо.
— Напугали! — возмутился Хару.
— Прости, — спокойно ответил тот и вошел в зал.