— Ложись, — говорю девушке. — Сейчас попробуем. Если почувствуешь, что что-то не так идет, сразу меня останавливай.
— Не надо меня привязывать, — просит Элениэль, укладываясь и распуская завязки лифа на своем мокром платье. — Элифас, тебя не затруднит отвернуться? — обращается к архимагу, который аж шею вытянул, чтобы посмотреть, как все будет происходить.
— Ой, простите, — смущается он. — Не сообразил. Конечно.
Направляю в Элениэль сразу фиолетовый поток. Он для применения в сражениях самый действенный. Оружие, так сказать, массового уничтожения. Элениэль, судя по всему, никаких неприятных ощущений не испытывает. Встречает энергию тления своей эльфийской магией, обволакивает. Даже улыбается при этом.
— Еще, — просит меня. — Еще эту твою, которая змей формирует.
Перехожу к темно-зеленому потоку. Кстати, интересно. Такая жуткая магия, которая превращает все живое в послушную нежить, только оттенком отличается от эльфийской, управляющей природой. И являющейся по своей сути почти полной ее противоположностью.
И опять Элениэль переносит все спокойно. Какой же все-таки организм у эльфов крепкий. Раз так, добавляю еще магии воздуха. Она с фиолетовым туманом вместе отлично работает. Когда почти заканчиваю, вижу, что девушка начинает высвобождать все три только полученных потока от окутывающей их своей магии. Глаза ее начинают расширяться, губы дрожат. Она судорожно дергает завязки на моих штанах.
— Элифас! — кричит Элениэль. — Выйди отсюда! Быстро! Да что у тебя за завязки⁉ — это она уже мне. — Кто так узлы затягивает⁈ Помоги мне с платьем!
Элифас вылетел из моих рабочих покоев, как пробка из бутылки. А я… А что я? Я смог успокоить Элениэль только через два часа, объяснив, что ближайшая ночь по очереди ее. Она об этом даже забыла в порыве чувств.
— Зачем ты это сделала? — спросил свою третью жену, когда мы, наконец, вышли к ожидавшему нас в соседней комнате Элифасу.
— Очень хотела попробовать, — призналась Элениэль. — Немного завидовала дроу, которые такие сильные ощущения испытывают. Теперь и я могу. Но в отличие от них, когда сама захочу. А магия вот она, — демонстрирует она мне и Элифасу сначала фиолетовый туман, потом змейку и завершает представление дуновением ветра. — Все при мне.
Молодец она у меня. Еще бы ей хоть чуть-чуть расчетливости Изабеллы или вдумчивости Дианы, и цены бы не было. Но — увы. Ни того, ни другого. Так что сегодня мне с Элениэль предстоит провести воспитательную беседу. И как-нибудь так, чтобы запомнила навсегда.
С наведения порядка в собственном семействе и начну, пожалуй. Это все-таки значительно проще сделать, чем решить проблемы с оборотнями, дроу, эльфами и древним магом из проклятых земель. А еще не надо забывать о моем старом друге Жорике, который у себя во дворце зубами скрипит, императоре и невменяемых феодалах Кортии, Саэксе и магах.
Глава 2
Жены
За что Элениэль? Так в очень большой степени она мне предстоящую войну с Эльфарой и преподнесла на блюдечке с голубой каемочкой. И не предупредила. И даже не подумала о том, что это стоило бы сделать. Получила письмецо от своего папаши, короля Эльфары Фаэрона. Довольно мягкое, кстати. Попенял он ей, конечно, что она сбежала, выразил надежду, что, по крайней мере, с «грязными дроу», которых ее муж приютил у себя, ничего общего иметь не будет. Намекнул еще, что некто просит его отправить за ними что-то вроде экспедиционного корпуса. Кто этот «некто», не уточнил.
Правильное решение? Показать письмо мне. Написать под мою диктовку ответ. Отправить отцу. Заодно постараться выведать, кто просит Фаэрона продолжить преследование дроу.
Но нет. Элениэль в тот момент как раз только что одержала во главе армии дроу победу над Достером. Эйфория. Плюс не прошедшая злость на отца за то, что держал ее практически в заключении, принуждал выйти замуж за двоюродного брата и не отпускал к обожаемому жениху.
Письмо казаков к турецкому султану по сравнению с ответом Элениэль своего отцу покажется верхом дипломатической вежливости. И молчок. Мне ни слова. Как можно нервировать обожаемого Ричарда, у которого и так дел по горло? Лучше с ним в мыльню лишний раз сходить. А там уже не до разговоров.
Опять же играть роль гостеприимной хозяйки для многочисленных гостей, которые нахлынули к зиме в Юмиле надо. Всеобщее восхищение, комплименты и так далее. А тут еще и титул Правящей великой герцогини Юма подвалил. В общем, «Эх, Марфуша, (в данном случае — Элениуша) нам ли быть в печали?».