— Знаешь, Лин, ты была права. Не надо было мне с Ланом целоваться…
— Рассказывай! — велела я.
— Ай, что уж тут, — махнула рукой она, — в общем, он сказал, что либо я становлюсь его любовницей, либо он разрывает со мной все отношения.
— А ты отказалась, — понимающе кивнула я.
— Знаешь, Лин, ведь он мне и вправду очень нравится, — грустно усмехнулась подруга, — если бы речь шла только о постели, я бы уступила. Но я уже хорошо знаю Лана — он бы захотел меня всем показывать в новом качестве. А я не новая вещь, чтобы меня демонстрировать! — вот сейчас в ее голосе звучал гнев.
— Конечно, нет, — я обняла ее за плечи, — а ему ты это сказала? Или просто отказала, и все?
Она как-то беспомощно посмотрела на меня:
— Только сказала, что не желаю быть его любовницей. А он весь захолодел, развернулся и ушел, сказав: «что ж, нари, это ваше решение». Ты думаешь, он решил, что я его просто отвергла? Потому что он мне безразличен?
— Похоже на то.
— Может, мне с ним поговорить еще раз?
— Не знаю, — покачала головой я, — что у этих мужчин в головах творится, и как он это все воспримет — одни Боги ведают! Есть правда один вариант…
— Какой? — в голосе Сигни звучала надежда.
— Ну, я могу попросить Рейна, чтобы он откровенно поговорил с Ланом. Но, — строго посмотрела на подругу, — только в том случае, если тебе это надо! И… — замялась, потом все же продолжила, — ты правда решилась?
Она посмотрела на меня непонимающе, а потом решительно кивнула:
— Да. На самом деле меня к нему очень сильно тянет.
— А последствий не боишься?
— Это сплетен что ли? Да нет, не боюсь.
Я с трудом удержалась, чтобы не покрутить пальцем у виска — здесь этого жеста не знали.
— Я вообще-то о других последствиях, — сказав это, обвела живот по дуге.
— Ты о беременности, что ли? Лин, ты что, не знаешь о средствах против нее? Да в любой лавке травника такие продаются! Один раз в месяц выпил — и все!
— Не знала… Да и кто мне мог о них рассказать?
Сигни виновато посмотрела на меня:
— Прости, я забыла, что ты сирота. Обычно об этом матери дочерям рассказывают, когда те в возраст войдут, ну или другие старшие женщины в семье. Я тебе его покажу в выходной, хорошо? А ты… Поговори с Рейном, пожалуйста!
— Договорились. А теперь снимай платье и ложись спать! Кстати, а Лану оно понравилось?
Она зарделась:
— Очень. Он так на меня смотрел, когда я плащ сняла…
— Ладно, все на сегодня, я уже с ног валюсь, — сказала я, зевая.
Ложась в постель, я подумала: и все-таки сегодня был чудесный день! Кэл впервые посмотрел на меня как на девушку и танцевал со мной, я подружила его с Рейном, встретила Раяна, пусть и ненадолго, нашла союзницу в лице тари Ларины, прорекламировала Фралию и даже узнала кое-что о том, что творится в драконьем обществе! Да, я не смогла поговорить наедине с Раяном, но может это и к лучшему? Похоже, я еще не была готова признаться кому-либо в том, что Рина и Лин — одно лицо. «А бал оказался чертовски полезной штукой, надо будет на них ходить» — промелькнула мысль перед тем, как сон окончательно смежил мне веки.
Глава 4
Утро у меня началось поздно, впервые за долгое время я смогла по-настоящему выспаться. Выглянула в окно: солнце стояло в зените, а выпавший ночью снег искрился под его лучами подобно бриллиантам. Морозный воздух из открытого окна мгновенно прояснил голову, я быстро оделась и пошла по направлению к мужскому общежитию, однако на полпути меня перехватил Рейн.
— Лин, здравствуй! Я с тобой поговорить хотел, относительно Лана и Сигни, — слегка помявшись, произнес он, — ты только не отказывайся сразу. C тобой уж, наверное, Сигни поделилась.
— Здравствуй. Да, Сигни мне рассказала, но я не уверена, что их истории совпадают.
— Тогда пойдем погуляем по парку, ты мне поведаешь версию Сигни, а я тебе — Лана. Идет?
Я кивнула, и мы неспешно двинулись к парку. Рейн вздохнул и начал:
— Знаешь, я давно боялся, что может произойти что-нибудь в таком роде. Лан слишком увлекся Сигни, даже смотреть ни на кого больше не хочет. Если бы она держала его на расстоянии, все было бы проще, а так… Я его не извиняю, но ему было очень больно и обидно понять, что он ей безразличен, — покачал головой, — когда я его нашел в «Пьяном петухе» — спасибо Дойлу, подсказал — он был мертвецки пьян. А сегодня мучается от дикого похмелья и чувства вины. Как ты думаешь, Сигни простит его шантаж? Чтобы они могли хотя бы друзьями остаться?