Беспорядочный удар в тыл, множественные цели с фронта, и продолжающийся обстрел добавили немного паники в ряды противника, и он, не сумев быстро адаптироваться к изменившейся ситуации, сделал самый ожидаемый от паникующего командира ход, решил наступать. Покинув облако обломков, ксеносы начали зенитной артиллерией и москитным флотом сбивать приближающиеся к ним торпеды, попутно ведя огонь из главных орудий по моей флотилии.
Капитан одного из «Несущих Кару» не смог вовремя среагировать и получил сразу несколько ударов лазерами, которые сначала сбили с его корабля щит, а потом и вовсе проделали несколько внушительных дыр в корпусе. Получая информацию о состоянии корабля и его дальнейшей не боеспособности, я приказал оставшимся в живых членам экипажа эвакуироваться на «Свет Терры» с помощью телепортов, а ангарной команде вывести из него всю способную к космическому полёту технику.
Линейный бой флотов продолжался, корабли обменивались залпами орудий, маневрировали и прикрывали друг друга для восстановления щитов, и пока счёт был в нашу пользу, но во многом благодаря возможности нанести первый удар. Превосходство противника в количестве кораблей крупного класса давало о себе знать, и за следующие несколько минут боя щитов лишились два моих фрегата, отчего они были вынуждены уйти под прикрытие флагмана, для восстановления щитов, что снизило плотность огня. Однако и противник продолжал терять корабли, главное орудие линкора за один выстрел снимало щиты с фрегатов противника, делая их лёгкой добычей для пушек «Разящих Мечей» и «Огненных Дланей».
С помощью систем инфотрона я видел бой одновременно с сотни разных ракурсов, оперативно давал команды на совершение манёвров и перестроения, определял и распределял приоритетные цели для атаки, чувствуя каждый корабль флота как продолжение самого себя. Боль от прожигаемого сразу тремя лазерами корпуса «Несущего Кару» била по нервам, а в эфире слышались отзвуки панических криков экипажа гибнущего корабля. Взрыв главного реактора оборвал агонию машины.
Как только в бою наступил некий паритет, я дал команду кораблям прорыва «Гнев Омниссии» выдвинуться вперёд и начать делать то, для чего они были сконструированы – прорвать вражеские порядки, а прикрывая их в бой отправились «Стервятники» и «Разряды»
Пока крупнотоннажные корабли вели отстрел друг друга, в пространстве между ними кипел ничуть не менее жаркий бой: эскадрильи истребителей и бомбардировщиков с нашей стороны и плохо организованные тройки или даже четвёрки универсальных малых кораблей ксеносов. Подавляющее превосходство в малой авиации немного выравнивало чашу весов в противостоянии, особенно после того, как несколько эскадрилий бомбардировщиков «Стервятник» всё же добрались до кораблей ксеносов и отбомбились по ним, пусть и с потерями.
В веренице вспышек и росчерков лазерных лучей гибли вспышками фейерверков сотни малых кораблей, раскатистыми басами взрывались не успевшие укрыться или сманеврировать корабли большего класса. Получив критические повреждения, одна из «Огненных Дланей», в попытке сделать хоть что-то полезное перед гибелью, совершила отчаянный микропрыжок прямо в строй врага, после чего все её три реактора взорвались. Образовавшаяся сфера из раскалённой плазмы, поглотила сразу два фрегата ксеносов.
«Свет Терры» во всём этом хаосе боя казался непоколебимым монолитом, настоящим божеством войны, что презрительно взирает на мелких букашек, посмевших бросить ему вызов. Динамические проекторы щитов, под управлением штата техножрецов, возникали прямо на пути вражеских выстрелов, полностью гася их. Установки для дистанционной передачи энергии поддерживали или помогали в кратчайшие сроки перезарядить упавшие щиты соседних кораблей. Колоссальный флот челноков и ремонтных ботов прямо посреди боя эвакуировал экипаж или латал критические узлы повреждённых кораблей. А в это время «Свет Терры» гордо рассекал космическое пространство, неумолимо продвигаясь вперёд, выбивая те неудачливые корабли ксеносов, которые он выбрал своей целью.