Торвин досадливо фыркнул. Фарман, одной рукой придерживая засушенный пенис жеребца, который являлся таким же атрибутом его культа, каким служил молот самому Торвину, взмахом руки заставил его не перебивать.
— Но ладью качает, так что особенно не нарадуешься… Мы немного прошли на север вдоль берега, и я стал присматривать какое-нибудь славное местечко — устроить там strandhugg. Разжечь костры, разогреться, нажарить говядины, выкатить пару бочонков пива, ну и поразвлечься напоследок. Чтобы ребята перед океаном зарядились хорошим настроением. Но наказал им, заметьте, быть начеку — хоть вокруг англичане, но все же… И, значит, углядел я такое местечко. Полоска песка, со всех сторон высоченные утесы. Через лощину туда протока вела. Я расставил там дюжину бойцов на всякий случай, чтобы девки пойманные не сделали ноги. И по человеку — на каждый склон утеса, раздал им горны, чтобы трубили, если покажется дружина, которую в погоню за нами послали. Утесы были крутые, и я им выдал еще по веревке — к кольям привязаться. Ну и если англичане бы за нас взялись, они бы тогда дули в горны, парни, которые у ручья стояли, бросились бы на подмогу, а сами горнисты по веревкам бы спустились. И потом, все ладьи — а у меня было тогда три штуки — мы, как коней, поставили на перевязь: нос укрепили на берегу, а с кормы сбросили якорь. Если б возник переполох, нам и нужно-то всего было, что всем запрыгнуть внутрь, ошвартовать носовую часть да сняться с кормового якоря. Но главное, что весь берег у меня за семью печатями был, как тайны монахини…
— Да уж ты знаешь, что говоришь, — пробурчал Торвин.
Сигвард опять осклабился от удовольствия.
— Так, как я, никто этого не знает, если только он не архиепископ…
— И все-таки леди от тебя убежала, — напомнил ему Фарман.
— Что верно, то верно… Сперва мы с ней позабавились. Один раз, потом другой, прямо на песке. Начало темнеть. Я решил ее по кругу не пускать, но ребята в гот момент как раз резвились с дюжиной других молодиц, и я почувствовал, что могу им помочь… Ха! Мне ж тогда всего тридцать было. Поэтому я столкнул ладью в воду, одежду свою оставил на песке, а сам забрался с ней в посудину. Потом отмотал кормовый канат — может быть, ярдов на тридцать, наложил узел, оставил ее в ладье, а сам нырнул в море и поплыл к берегу. Помню, все не терпелось мне добраться до одной полной светлой девахи. Уж больно сладко она мычала… Ну а спустя какое-то время сижу я, жареные ребра обгладываю, эль из кувшина потягиваю, — как вдруг люди мои загалдели. Поднимаю голову и вижу в темноте, за кострами нашими, какую-то огромную тушу… Мы решили, что это кита на пляж выбросило, подбежали поближе, но оно вдруг как захрипит, как прыгнет на одного из наших, что впереди был… Он еле успел ноги сделать. Мы похватались за оружие. Я тогда подумал, что это, наверное, hrosswhale… кит такой… Моржом его иногда называют. И прямо в этот момент на одном из утесов тоже поднялся шум. Слышу, что один из парней, Стиг, зовет на помощь. Поняли? Не в горн дудит, а помощи просит! И точно, показалось мне, словно он там с кем-то бьется. Я взялся за веревку и полез наверх. Думаю, кто же это мог быть…
— И кто же там оказался?
— Когда я вскарабкался — никого! Но парень чуть не слезами обливается и говорит — на меня, дескать, скоффин напал…
— Скоффин? — спросил Виглик. — А это еще кто такой?
Скальдфинн от души расхохотался:
— Ты бы чаще старых кумушек слушал, Виглик! Скоффин — это нечто противоположное скуггабалъдуру! Первое — это помесь лиса и кошки, а второе — кота и лисицы…
— Тут уже полный переполох начался, — продолжал Сигвард. — Я сказал Стигу, чтобы не валял дурака, оставил его стоять на месте, а сам по веревке спустился на берег и приказал всем грузиться в ладьи… Но когда мы столкнули их в воду, я хватился своей леди. И ее с нами не оказалось. Мы обыскали весь берег. Я перетолковал с ребятами, что протоку сторожили, — они, пока мы готовились к отплытию, ни на дюйм не отходили, клялись, что никого не видели. Я снова забрался на утесы — сначала на один, потом на другой. Никто из часовых ничего не замечал. Тут уж, не знаю почему, меня такая злоба разобрала, что я взял и скинул с утеса Стига за то, что расквасился, как баба. Малый сломал себе хребет да и сдох на месте. Пришлось по возвращении домой мне за него вергельд родичам уплачивать. А женщину ту до прошлой осени я так ни разу и не видел! Но в этот раз у меня работы было столько, что я даже забыл ее расспросить…