— Этот завал ракшасов не остановит — сказал кшатрий — Через дней пять, твари пророют здесь лаз и снова прорвутся на станцию.
— Вы нашли взрывчатку? — спросил Шандар
— Да, у погибшего отряда было еще две связки. Шандар, если мы взорвем и другую часть тоннеля, я боюсь, это может привести к обрушению свода станции.
— А у тебя есть другие предложения? Используем оставшуюся взрывчатку и с ракшасами покончено — твердо сказал начальник дозора
— Какие новости у бригады Махавира на мосту? — проигнорировав, спросил кшатрий
— Мост взорвали, обломки попадали в реку. С эти проблем не возникло.
— Хоть что-то хорошее — пробубнил Ранеш
— Виджай, отдай оставшуюся взрывчатку, мы доделаем дело.
— Ты понимаешь, что одна маленькая ошибка, может привести к обрушению станции? Не всей, но половине точно.
— У тебя есть другой план?
— Есть. У нас есть шанс спасти всю станцию-уверенно сказал Виджай
— И каким образом?
— Спроси у нашего сталкера. Он знает. Он может помочь…
Новость о возвращении кшатриев быстро разошлась по станции, так же как и новость о неудачи обеих бригад в тоннеле. Паника на станции начала нарастать. Брахманы, уже не в силах помочь людям, просто звали всех на священные мантры в храм, не проповедуя различных сказаний Будды и не рассказывая древних буддийских притч. Вскоре, Виджай потребовал очередного Совета старейшин и пригласил туда всех Хранителей и Металлиста. Сталкер не ожидал что будет в центре внимания и старался вести себя более сдержанно. Махавир, узнав о гибели отряда, был в подавленном состоянии, но когда Виджай рассказал совету про Металлиста и убежище в Комарово, командир воспрял духом и был готов действовать.
После рассказа сталкера о жизни за городом и о заброшенном убежище в Белоострове, совет принял трудное решение: Отправить экспедицию на поиски убежища и наладить контакт с местными. Махавир отдельно выделил задачу по поиску транспорта, который мог бы эвакуировать всю станцию. Совет был очень скептически настроен на такой удачный расклад, но Металлист уверил их, что его община поможет в этом. Единственный кто был недоволен таким решением, был Абхай. Он с насмешкой слушал рассказ сталкера и публично назвал его вором и продажным лжецом. Старейшина был недоволен поспешным решением кшатриев в проведении такой рискованной операции, аргументируя это тем, что, Хранители неспособны выполнить такое задания и в Комарово их ждет только смертельная ловушка подстроенная бандитами.
Недоверие Абхая к Виджаю возросло еще больше. После того как он узнал о провале операции и смерти всей бригады на севере, Абхай назвал кшатрия безответственным выскочкой. А на новость о том, что в последствии кшатрии все таки взорвали северные тоннели и сохранили взрывчатку, Абхай никак неотреагировал. Теперь старейшина был на стороне Шандара и согласился с начальником станции взорвать оставшиеся заряды. Но тут уже заступился Махавир, сказав что, это может послужить разрушению южной части станции целиком, так как от тоннеля до станции уже пошли широкие трещины от последствий первого взрыва. В итоге, все решилось голосованием, в котором одержали верх кшатрии. Абхай, недовольный ситуацией, покинул совет и сказал, что не желает больше обсуждать этот вопрос, напоследок добавив — "Пускай тогда наши доблестные Хранители отправляются на поиски убежища. Я не желаю их видеть в сангхе." После такой выходки старейшины, кшатрии начали поспешно решать вопросы о наборе добровольцев в отряд и выделению пропитания и боеприпасов на дорогу.
Шаста вскоре узнал от дяди решение Совета отправить экспедицию в Комарово, и начал поспешно собирать вещи. Дядя всячески пытался отговорить юношу от этой затеи:
— Я не могу тебя отпустить, Шаста. Мы совсем не знаем, что теперь происходит в тех краях. Это очень опасно.
— Дядя, сейчас везде опасно. Я должен идти. Хранители рассчитывают на меня. Я часть их отряда и не могу подвести никого. — Решительно сказал юноша
— Нет! — строго сказал дядя-Я не разрешаю тебе.
— Я не спрашиваю твоего разрешения, дядя. Я сам принял решение — юноша уверенно посмотрел в глаза Акилу, тот немного опешил.
Дядя не ожидал, что приемник скажет такое. Акил всегда считал Шесту более домашним юношей, который старался не лезть на рожон. Такое поведение можно было объяснить его юношеским максимализмом.(Как зачастую все родители говорят своим детям.) Но, Акил увидел в глазах юноши непоколебимую решимость. Дядя раньше не замечал такого во взгляде Шасты и это его немного насторожило.