– Это так похоже на моего мальчика. Что стало с теми, кто лишил его жизни?
– Они мертвы, – коротко ответил Вадим.
– Все?
– Да.
– Духи говорят, что ты не лжешь. Я благодарна тебе, но у меня будет к тебе ещё одна просьба. Ты сильный колдун, твои знания превыше моих, пусть Одилия следует за тобой. Обучи её, дай ей шанс вырваться из этого захолустья.
– Наша дорога очень трудна и опасна, я не могу рисковать, взяв с собой ещё одного неподготовленного спутника, – Вадим вздохнул, давая понять, что вынужден принять именно это решение.
– Не оставляй её здесь, она всё для тебя сделает. Одилия…– закончить ведьма не успела.
– Не вижу причин, чтобы изменить свой выбор, – резко оборвал её колдун.
– Ступай. Я буду разговаривать с духами, – устало проговорила женщина.
Вадим зашёл в дом и прислушался, мерное дыхание Андрея, тихое посапывание Одилии. Стараясь не шуметь, колдун разделся и лёг в кровать. Сон не шёл, Вадима начали одолевать противоречивые мысли. Угораздило же его зайти на ночлег: бесноватая ведьма и одержимая огнём дочка. Скрип половицы и к нему под одеяло нырнуло гибкое девичье тело. Вадим не успел возмутиться, едва он набрал полную грудь воздуха, чтобы выпроводить незваную гостью, как его губ коснулся палец девушки.
– Пожалуйста, не прогоняй меня! Не отталкивай, я очень тебя прошу! – жарко зашептала она ему на ухо, – это тебя ни к чему не обяжет. Просто будь моим одну ночь, один час, одну минуту.
Глава десятая
Импус Девис наслаждался своим величием, то и дело он рассматривал свои темнеющие когти, ощупывал подросшие рожки и любовно пересчитывал прорастающие тут и там чёрные волосы. Нет, он не покрылся густым ворсом как чёрт, даже не жидкой шерстью беса, но каждый тёмный волосок на его некогда гладком теле был свидетельством скорого перерождения. Девис срыгнул подаренную магом энергетическую сферу, давшей толчок к разительным изменениям в его внешним облике. Шар уменьшился более чем два раза и скоро, очень скоро период благоденствия закончится и ему придется, как и прежде творить бесчинства, чтобы прокормить себя.
Дар колдуна был бесценен, но месть к человеку должна свершиться, никто не имеет права безнаказанно порабощать демонические сущности. Решено. Смертный, посягнувший на него, будет наказан, но Импус будет милосердным… о нет, это чувство не свойственно его племени, скорее он проявит великодушие, ничтожный посягнувший на него умрет без мучений.
– Импус Девис! Импус Девис! – шептали губы бесёнка, – Хотя нет, какой же я теперь импус? Имп Девис! – смакуя новое имя, раз за разом он принялся повторять, – Имп Девис! Имп Девис!
Теперь у него новое имя, Импус Девис умер, а Имп Девис родился! Все обещания данные импусом с этого мгновения ничтожны, с этими мыслями, он снял с кисти магическую нить, теперь его ничто не соединяет с глупым смертным. Демоническая сущность возликовала, так просто удалось облапошить ещё одного глупца, а воспоминания о том, как он водил двух этих простаков кругами вокруг деревни и вовсе заставило трепетать всё его тщедушное тельце. Чёрным пятном, омрачившим радость бесёнка, были полученные побои. Вспоминая себя, униженно извиняющегося перед чужаками, Девис впадал в ярость. Нет, никакого великодушия. Вырвать его жалкую душонку из тела и терзать! Терзать тысячи лет, пока пламя в Адских чертогах не погаснет.
Быстрая смена настроений так свойственна представителям его расы. Они не стремятся обманывать смертных, все свои сделки они заключают с желанием их добросовестного исполнения, поэтому и проверки на искренность проходят легко. А потом раз и настроение изменилось, а будучи в прескверном настроении, ну кто из нас обращает внимание на такие мелочи как обещания и клятвы, а тут ещё эти черви трясут какими-то бумажками и что-то требуют. Хлоп, и нет наглеца.
Перед юным порождением тьмы открывались новые перспективы и возможности, что одновременно наполняло его сердце печалью и радостью. Скоро предстояло возвращение в Адские чертоги, издевательства ровесников, презрение учителей. Девис не был белой вороной в своём обществе, такой же гадкий и подлый, как и все. Он не упустит возможности подтолкнуть оступившегося или причинить вред слабейшему, но там, в чертогах будут и те для которых юный бесёнок сам будет слабейшим. Девис не был великим бойцом, с железной волей и стальными мышцами, скорее даже наоборот, он эдакий сибарит, любивший на досуге потрепаться со сверстниками, такими же бездельниками, как и он.