Герой отправил либо сопроводил свою сестру на озеро и приказал ей забросить рыболовную удочку, с крючком или без (по одной версии, с перьями в виде приманки). Она поймала и вытащила на поверхность водяных духов. Они освободились и снова ушли вглубь, оставив маску и систр. Молодые люди поместили эти драгоценные предметы в декорированную корзинку, сплетенную на этот случай; либо они завернули их в самое красивое одеяло, какое было у их матери. Либо герой возвращает воде маску-оригинал, изготовив с нее копию, которую поручает своему кузену носить открыто (поскольку, говорит миф, у него самого не было возможности взять на себя эту функцию); либо, тот же мотив, он дает оригинал своему молодому брату. Но идет ли речь об оригинале или о копии — почти во всех версиях маска переходит в приданое сестре или дочери героя, когда та выходит замуж. Одна лишь версия выходит за рамки: рассказывается, что маска попала в руки врагов. В самом деле, она была драгоценной; своего первого обладателя она наделила силой излечивать от судорог и от болезней кожи и в общем виде, как говорится в той же версии мифа, "все идет легко у того, кто владеет маской". Мифы континента имеют другую общую черту: они точно локализуют интригу. Она разворачивается, как говорится, в Ивавус, или Эвавус, деревне, расположенной в трех километрах вверх от нынешнего города Хоп. Озеро, в котором герой ищет смерти, — это озеро Коукве, или Ковкава, около устья реки Кокюялла, притекающей к левому берегу реки Фрейзер, куда она впадает на уровне Хопа. После своего подземного прохода герой выходит наружу вблизи Еля, и также по направлению к Елю вся его семья отправляется ловить рыбу.
У индейцев томпсон, группа утамкт, есть версия, очень близкая к предыдущим. Они называют деревню Вау'ус и располагают ее в четырех-пяти километрах к востоку от Хопа. Эта версия задевает целую проблему, которой специально посвящена одна из глав второй части книги . Версия с нижнего Фрейзер придает больше значения сестре. В начале повествования она живет одна со своим братом; когда она тянет вверх маску, которую духи озера цепляют ей на рыболовный крючок, то полагает сперва, что подсекла рыбу; она испытывает страх при виде перьев и убегает. Брат возвращает ее, она вновь приступает; наконец захватывает маску, завертывает ее в одеяло и кладет в корзину. Брат показывает ее во время определенных танцев. Отныне маска будет передаваться по наследству либо через брак, но случается, что и ее могут украсть во время войн — происшествие без особых последствий, так как чужеродцам неизвестны песни и танцы, придающие маске действенность.
В устье реки Гаррисон, а также в низовье Фрейзер рассказывают, что у первопредка было два сына и две дочери. Каждое утро они отправлялись ловить рыбу. Однажды на кончике удочки они вытащили что-то очень тяжелое и увидели выступающие глаза и перья swaihwé . Они позвали отца; сверхъестественное существо исчезло, оставив свою маску и костюм. Потомки этой семьи брали жен в чужих племенах, и таким образом распространилось ношение маски.
В июле месяце 1974 г. в низовье Фрейзер я услышал несколько отличную версию, происходящую из Сардиса, недалеко от Чилливак. Маска была выловлена в озере Гаррисон двумя незамужними сестрами, непримиримо враждебными к браку, к чему их единственный брат испытывал такие же чувства. У маски был удлиненный клюв, он был украшен перьями, которым брат был обязан своим спасением: как-то, когда его преследовали враги, он спасся вплавь, и враги не догадались о том, что он был под перьями, только и выступавшими из-под воды. Этот случай продемонстрировал благодетельность маски. Позднее шаман дополнил ее танцевальным костюмом из орлиных перьев; обе сестры изменили свое отношение к браку и согласились выйти замуж, одна — за сквамиш, а другая — за сумас. Как и другие, просмотренные нами, эта версия подразумевает первоначальную квази-инцестозную ситуацию: брат и сестры противозаконно сближены их общей враждебностью к браку, что побуждает их жить вместе; но в конце, как и в других версиях, обретение маски и ее употребление приводят женщин к экзогамному браку. Со своей стороны мотив плавучей приманки напоминает об аналогичном эпизоде из версии сквамиш (см. ниже, с. 35), происходящей как раз из одной из тех групп, где героини вступают в брак[4].
К югу от границы Канады и США лумми штата Вашингтон называют маску sxoaxi и придают ей несколько отличную форму: большая лицевая часть, во рту спереди нет одного или двух зубов, что позволяет носителю маски немного видеть сквозь скважину. Головка ворона с клювом, заостренным книзу, занимает место носа; кверху она продолжается человекообразной формой: возвышается круглая голова, ощетинившаяся тонкими палочками, к которым приклеен лебединый пух. Танцор, обнаженный до пояса, надевал юбку из шерсти дикой козы, поножи, сделанные из шкурки лебедя, и в руке держал систр уже описанного типа (с. 27). У всякого, кто узурпировал маску, лицо покрывалось язвами. В танцах принимал участие церемониальный клоун. Он надевал маску — красную с одной стороны и черную — с другой, с кривым ртом и волосами, лежавшими в беспорядке. Зрители должны были не смеяться при виде его, в противном случае и они также были бы поражены язвами на теле и внутри дыхательных путей. Этот клоун гонялся за танцорами в масках и особенно стремился проткнуть им глаза (см. выше, с. 28), сильно выступавшие, как и в других случаях.
Маски sxoai представали по случаю профанных церемоний, таких, как потлач. От этого отстранялись танцоры, имевшие покровительство духа-охранителя, из опасения как бы он, проявившись некстати, не утратил во время церемонии своего качества. Заслуживает особого внимания миф о происхождении.
Мальчик, сирота по матери, готовился к инициации. Отец длительное время его тренировал, предлагая ему все виды испытаний, и запрещал даже приближаться к его единственной сестре. Та, испытывая чувство жалости, отправилась тайком повидать брата; она пообещала сопровождать его во время предстоящего испытания, чтобы помочь ему отыскать немного пищи. Она дала ему корни папоротника, но по возвращении юноша почувствовал себя больным. Подозревая какое-то непослушание, отец изгнал его и посулил ему скорой смерти.
Герой отправился куда глаза глядят, а его тело покрылось язвами. Уверенный в том, что пошел умирать, он решил отправиться так далеко,. чтобы не нашли его труп. Однажды, истощенный от усталости и болезни, он остановился у ручья. Во сне к нему явились два человека, один раскрашенный красным, а другой черным, и предсказали, что наутро он найдет двух лососей, соответственно красного и черного. Надо будет приготовить их согласно ритуалу, отварить и расположить на листе зловонной капусты, но, как бы ни хотелось, воздержаться от того, чтобы их поесть. При этом условии он больше не будет страдать от голода. Эта двухцветная пара лососей, побуждающих героя, заставляет подумать о танцоре, украшенном маской — с одной стороны красной, а с другой — черной, — и эта пара по-своему напоминает держателей маски sхоахi (см. выше, с. 32). Нет показаний для того, чтобы проследовать этим путем. Итак, вернемся к мифологическому повествованию.
Герой точно исполнил предписания своих ночных гостей; из его щек и из груди вышли лягушки и запрыгнули на лососей. Следующей ночью снова появились эти два человека; они приказали своему протеже следовать за потоком, углублявшимся в горы. Он предался течению потока — вплоть до обширного жилища, на стенах которого были прицеплены танцевальные костюмы. Его принял старик, извинился за то, что ничего не смог дать ему на месте: "Возвращайся в свою деревню и потребуй, чтобы провели очищение твоего дома и сплели две корзинки". Наследующее утро, продолжил хозяин, сестра героя должна будет отрезать у себя три длины волос, связать их концы и погрузить в воду, подобно рыболовной удочке.