«Оно милое. И мне еще страшнее. Но вспомни, например, Настеньку из «Морозко». Бежать тебе всё равно некуда».
— Эмм, добрый вечер! — Мики смогла не закашляться.
— Добрый, добрый… Ты на него наткнулась, да? — «Ферби» сделал шаг вперед, стукнув жесткими лапками, но остановился, когда Мики снова вжалась в подоконник, молча и нервно закивав в ответ.
«В таких местах будь вежливой. Базуки у тебя все равно нет. Даже монтировки», — думала девушка. А «Ферби» прикрыл глаза и сказал:
— Я понял, что знакомимся заново. Я Феб.
И он закрыл-открыл глаза, будто поклонился.
«Ну, почти угадала. Де Шатопер, ага…»
— Микаэлла, — стараясь краем глаза и одним ухом следить и за коридором, она быстро спросила, — он гонится за нами? Извините, если…
— Нет, ты права. Времени мало, он же идет на наши голоса, — Феб засеменил вперед и, не успела Мики осмыслить его слова и испугаться, взлетел в воздух и медленно опустился на подоконник. Микаэлла отползла в сторону, держась за стену. Одна половина психики хотела завыть и отрубиться, вторая, закаленная с самого детства книгами и фэнтези-играми, пинала первую, не давая этого сделать. Держать же внешне невозмутимый вид Мики умела и отчеканила:
— Если так, то нагонит нас на лифте через минуту!
Мимики на мордочке у Феба не было, но он вполне выразительно прищуривался и качал головой:
— Он не может зайти в лифт.
— Почему?!
— Не знаем, — снова качнулись уши. — Свет ему не нравится? Полëт? Но слышит речь — идёт на неё без устали. Так что, быстро поговорим и разбегаемся.
Её диафрагма будто дернулась к ребрам и окаменела, зато включился режим выживания:
— То есть, обратно мне возвращаться на лифте? Он… на нас? Охотится?
Микаэлла не спросила, что будет, если нагонит. Черный ужас крылся даже в самом вопросе. Феб же смотрел то на неё, то на бассейн:
— Да. Если слышит, что нас двое или больше. Можешь на лифте, но они стали непредсказуемыми, то приезжают, то нет. Можно и по лестнице, если у тебя есть живой свет.
Мики быстро достала и показала фигурку кошечки. Феб как бы довольно щелкнул клювом:
— Подойдет. Ты в блоке в углу живешь, верно?
— Да. Насколько там…
Тихо шаркнуло.
Мики судорожно повернулась. Феб пролетел мимо неё вперед и завис в коридоре. Его глаза разгоняли полумрак, тени Феба и Мики скользили по стенам в их зеленоватом свете.
— Как думаешь, по какой лестнице поднимается? — прошептала Мики. Она ёжилась, не скрываясь. Но — пусть и тоже жутковатый в этой темноте — Феб хоть как-то утешал. Девушка даже дошла за ним до середины этажа. Возле лифтов Феб завис в воздухе и покружился вокруг себя:
— Кажется, с той, справа.
И снова зашаркало. Медленно и неумолимо.
— Половину он прошёл, — снова зашептала Мики, но Феб вздохнул и сказал:
— Шептаться нет смысла. Что крик, что шёпот — он слышит и сразу кидается на звук речи. Всех нас разогнал. Микусь, я отвлеку его, а ты беги к лифту. Не откроется сразу — на лестницу. И да, в блоках — безопасно! Двери прочные.
— Я тебя не брошу! — Мики, живо представив, как пушистик разлетается от страшного удара на куски, выпалила это, как в кино. — Он наверняка за мной охотится! Я приманила его на красный фонарь!
Глаза Феба полностью распахнулись:
— Ты нашла ещё живой свет?! Наоборот, спаслась им! Беги, не думай! Я хорошо летаю!
Шарк. Шарк. «Да, справа».
«Нет, нет, не надо», — гулко стонало в груди Микаэллы. Ноги едва не бросались в бег. «Спроси, давай, вдруг один шанс!!!»
— Феб, как отсюда выбраться?! Вообще, за ограду?!
Три сильных удара сердца. И страшный ответ из этого милого клювика:
— Я не знаю. Ты приехала на автобусе. Зимой пешком приходила. А мы все тут и живём.
Сердце рухнуло вниз. Разум же работал.
— Мы можем где-то позже встретиться еще? Я не могу, — голос Мики сорвался в визг. — Всё время бегать и сидеть в блоке, надо что-то менять!
И снова они оба повернулись в сторону ЗВУКА. Он стал совсем отчетливым.
— Какая ты сильная, — прикрыл глаза Феб. — Найди красный фонарь и зажигай его в своем холле. Как увижу — приду к большому окну, если что — легко разбежимся, ты — в блок. Только запирай дверь.
— Побежали вместе! Спрячемся у меня! — сверкнула идея у Мики.
— Не могу! Ещё помочь надо. У неё нет своего блока.
— Что?..
— Потом! — а кислотный пушистик тоже умел рявкать.
Шарк. Шарк! ШАРК! Еще и эхо добавилось, усиливая ужас.
Мики быстро закивала и невольно подняла руку, словно, чтобы погладить Феба, но остановилась: «Он же не игрушка. Голос сурового создания». Затем отчеканила:
— Вызываю лифт, всё. Как я узнаю, что ты убежал от него, Феб?!
Он прикрыл глаза, открыл клюв, но закрыл его и ответил через несколько секунд:
— Давай я посвечу в круглое окошко напротив твоей кухни? Туда полечу сразу, как запутаю его. Минут через 15.
Мики приложила руки к груди:
— Будь осторожнее!