На первой мозаике был какой-то хоррор: розовая фигурка, замотанная в кокон, была подвешена за ножку под потолком, а снизу на нее скалился мерзкий монстр с длинными, странными руками и ногами, похожий на человека-ракообразное… И с лысой бледной головой, с черными провалами вместо глаз! Мики аж вздрогнула, узнав ЭТУ голову. С краю стояла, скорбно опустив голову в черной вуали, фигура в золотом плаще до пола. Через плащ шла черная полоса, будто трещина. Вторая мозаика была портретом в полный рост: беловолосая девушка в синем викторианском платье с черным корсетом стояла между заснеженными колоннами, на фоне стен и оранжевых огней. «Очень похоже на плакаты готик-альбомов в 2004 году!» - Микаэлла невольно улыбнулась и шагнула дальше, аккуратно пройдя мимо Завесы. И замерла.
«Да тут была фэнтези-баталия!» - воскликнула про себя Мики, подойдя к третьей картине. На ней белокурая дева тремя белыми же, сделанными из прекрасного перламутра, лучами, исходящими из её рук, била вставшего на дыбы монстра в тело и голову. Перекошенный рот монстра был открыт чуть ли не до ключиц и напоминал «Крик» Мунка. Четвёртая же картина изображала триумф и «почти какую-то Мадонну»: героиня в синем гордо ступала вперёд, держа на руках девочку лет пяти, всю из розового кварца, которая с радостным лицом протягивала к зрителю руки. Микаэлла узнала малышку:
- Это же Руми. Кто это её спас? Не вы?
Мики ляпнула, в общем, наугад, по цвету волос и платья, зато Ноа впервые издала подобие смеха:
- Хмм, нет. Но помогала.
Затем Ноа замолчала, уставившись Мики прямо в глаза. По голубому блеску и прищуру, Мики поняла, что ей сейчас скажут нечто важное.
- Её звали Линтария, - дружелюбно, но нервно перебирая пальцы на руках, держалась Ноа. – Ну, она так нам сказала. Она тоже пришла из города, посреди зимы. Ох, ужасной же зимы. – Ноа уставилась в пустоту и продолжила с тихим отчаянием. - Он тогда спустился из своего каземата и убил Джун!..
Мики поняла, что от этих речей спиной вжимается в колонну.
- А наша пришелица металась-металась, а потом… Просто поднялась наверх и спустилась с Руми на руках?! Знаешь, как я была счастлива, увидев бронедвери на 19ом – наглухо закрытыми?! Плакала навзрыд! Мы обожали их обеих, но Лин ушла.
Мозг Мики, облитый информацией, как водой, из которой он судорожно что-то вылавливал, смог выдать лишь:
- Почему вы мне это рассказываете? Именно сейчас?
Ноа снова как проснулась и, потерев руками виски, пожала плечами, переступила с ноги на ногу и ответила, как школьница перед завучем:
- Ты живешь в её блоке. Это не просто так! Когда ты впервые пришла в магазин, то в лице у тебя была… Сила: ты была напугана, но не сломлена. Вдруг ты… Кстати, а как ты сюда попала?
«Был отчаянный порыв, а теперь сдулся. И как ты зажимаешь пальцы, думаешь, не вижу? Что ещё у вас случилось?»
Но ответила Мики вдруг честно и на духу, возможно, потому что и сама хотела вспомнить историю целиком:
- Я с треском и скандалом вылетела с работы. Депрессовала, конечно, поэтому решила поехать к месту детства, развеяться, погулять вокруг. И… Оказалась внутри. Не помню, как.
В ответ на неё взглянули с пониманием.
- Да, так бывает, - Ноа всё нервничала. – И что ты будешь дальше делать?
«Я читала фэнтези, дорогой экскурсовод. И детективы смотрела».
Мики медленно подошла к Ноа и спокойно, но с нажимом и наклоном вперед, как в том кабинете, выпалила:
- За рассказ спасибо! Я не знаю, куда попала, но, судя по книгам и твоим речам, должна сейчас сказать, что не Избранная и просто хочу домой, но потом прогнать Теней назад на За-Ха-Дум, надеть корону Домов Ландсраада и спасти Нарнию. Так вот. Домой я попаду. Если в процесс придется кому-то навалять – постараюсь!
В воздухе и внутри Мики будто лопнула струна напряжения, её дыхание участилось, а Ноа странно и грустно улыбнулась в ответ:
- Ты молодец. Ты как Дзо…
Ноа оборвала себе и «заломила» себе пальцы» так, что смотреть было больно.
- Кто? – Мики шагнула назад, отбросив прядь с лица.
- Не важно, его тоже уже нет, - её голос дрогнул дважды. - Нам надо расходиться.