- Ну... Я тоже думала заглянуть в Норвегию, раз уж меня занесло в Скандинавию. Несколько дней поживу в Стокгольме у приятельницы. Ну а что будет дальше - и сама не знаю. Ведь так намного интереснее, когда не знаешь, как и где ты закончишь этот день. А главное - с кем! - Алекс подняла свою чашку с кофе и ударила ей по стакану Татьяны. К этому времени девушки уже успели расположиться на летней террасе одного из многочисленных местных кафе. Барышни рассмеялись от того, что им было легко и свободно, а впереди было несколько недель, полных новых впечатлений и знакомств.
- А я так не могу, - вдруг заметила Татьяна, которая не знала, восхищаться ли ей свободолюбием Алекс, или презирать за неорганизованность и разгильдяйство. - Для меня диким является уже тот факт, что я сижу здесь с тобой и неспешно попиваю кофе, когда мой паром, на который, кстати, уже куплен билет, вот прямо в эту минуту отправляется в Швецию!
И действительно, с террасы кафе открывался прекрасный вид на причал, с которого отправлялся в свое недолгое плавание белоснежный паром.
- Глупый был бы маршрут! - дерзко подмигнула Алекс. - Что ж, за приключения! Чин-чин!
За осмотром немногочисленных достопримечательностей Турку Татьяна смогла составить общее впечатление не столько о Финляндии, сколько об Алекс. Худенькая, невысокая девушка с темно-карими глазами, с которыми резко контрастировали блондинистые волосы. Было непонятно - крашеные они или нет, но даже если шевелюра Алекс и была подвержена химической обработке высветлителями, это не бросалось в глаза. Ее волосы к зависти недругов пребывали в отличном состоянии и каскадом ниспадали до плеч. Пухлые чувственные губы лишь слегка были тронуты бледно-розовым блеском. Следов другой косметики на лице Алекс обнаружено не было. Татьяна, как и ее литературный кумир - Элизабет Беннет - гордилась своей способностью разбираться в людях. Но прошло не так много времени с момента их знакомства, и ей удалось лишь в общих чертах охарактеризовать свою неожиданную попутчицу.
Это была живая, энергичная девушка лет двадцати трех, подверженная резким перепадам настроения, присущим холерикам, неврастеникам и беременным женщинам. Татьяна, не раздумывая, отнесла Алекс к первой категории. Она казалась Тане беззаботной авантюристкой, а потому ей было интересно, чем такая натура могла заниматься по жизни. Безработная актриса, певица в баре, официантка...
Выходя из древней церкви, Татьяна спросила Алекс, чем та занимается в жизни. Та нехотя пожала плечами:
-Да так, ерундой. То тут бумажку подпишу, то там. О, пошли прогуляемся в том парке!
Обычно всегда деликатная, Татьяна не смогла побороть свой интерес:
- Под такое определение подходят самые разнообразные занятия.
Алекс усмехнулась:
- Да я всего лишь банковский работник. Инвестиционный... Только не спрашивай, чем мы там занимаемся. Ей Богу, сама не знаю.
Татьяна скептически осмотрела Алекс: ее излишне худощавое тело, напоминавшее мальчишеское, было сплошь усеяно миниатюрными татуировками. На предплечье Таня смогла распознать древнескандинавские руны, а на открытой шее - чей-то автограф, видимо Курта Кобейна, насколько она могла судить. Светлые волосы дерзко уложены набок. Алекс, заметив взгляд Татьяны, лишь рассмеялась:
-Что?! Неправильный из меня банкир, да?! Ну, а сама чем занимаешься?
Татьяна и не знала, что ей ответить. Всю свою сознательную жизнь она мечтала принадлежать к тем представителям творческой интеллигенции, которые сидят в уличных кафе с ноутбуком, задумчиво попивая кофе и выкуривая сигарету за сигаретой, неизменно напуская на себя ореол загадочности. Вместо этого она день за днем просиживала в нелюбимом кресле за неинтересной работой в офисе. Она и сама толком не знала, в чем заключаются ее обязанности. Поэтому на вопрос Алекс она лишь уклончиво ответила, что ничем особенным не занимается. «Простой офисный планктон», - с грустью подумала Татьяна, но не решилась сказать это вслух. Так и осталось загадкой для них обеих, чем каждая из них занимается. Разница заключалась лишь в том, что Алекс было глубоко на это наплевать.
Они все еще сидели на набережной, когда Татьяна неожиданно спросила:
- Это же автограф Кобейна?
- В смысле?
- Та надпись у тебя на шее - автограф Курта Кобейна, - Татьяна уже не спрашивала, а утверждала.
- Вау! Не думала, что ты можешь знать, как выглядит автограф Курта Кобейна! Да ты, если честно, и не производишь впечатления человека, который знает, кто это такой.
- А впечатление какого человека я произвожу?! - обиделась Татьяна, которая наконец устала от дерзкой манеры общения ее собеседницы, сплошь пропитанной едва различимым сарказмом. Не дождавшись ответа, она спросила: