А ещё изменчивая Фортуна наконец-то поворачивается к нам лицом, а не уже привычной задницей. Помимо мелких рыбацких лодочек, качающихся на волнах, к причалу пришвартовано несколько более внушительных судов — пара бело-синих буксиров для барж и ярко-оранжевый балкер-сухогруз, местами тронутый бурыми пятнами ржавчины.
Второй вариант мы отметаем практически сразу, слишком уж много топлива потребуется для заправки, да и вряд ли мы сумеем справиться с управлением — многотонной посудине нужен полноценный экипаж, а не кучка дилетантов из четырёх с половиной человек.
— Проверю вон тот тягач, — вызывается Тайлер, кивком головы указывая на более мелкий по размеру буксир. — Мой дядя работал на таком, это кантовщик. У них обычно бывают специальные механизмы, чтобы швартоваться самостоятельно. Но в случае чего будьте готовы добираться до берега вплавь.
— Но… Я не умею плавать, — робко сообщает Энид, не позволив испытать хоть малое облегчение от того, что среди нас находится человек, для которого оверкиль и осадка — не просто малопонятные слова.
Тем не менее, осведомлённость миротворца приятно и неожиданно удивляет — шансы запустить старый двигатель буксира многократно возрастают. Предоставив Галпину возможность осмотреть жалкую посудину, которая должна доставить нас на спасительный остров, мы разбредаемся по своим делам.
Я принимаюсь наводить порядок в припасах, прикидывая, что нужно будет перенести на судно в первую очередь. Открываю багажник джипа и начинаю сосредоточенно сортировать запас продовольствия, перекладывая в одну кучу самое необходимое — пятилитровые канистры с отфильтрованной водой, упаковки с крупами, аптечку с остатками медикаментов… От осознания, что машину придётся оставить тут, становится немного тоскливо. Все эти годы чёрный внедорожник Чероки буквально заменял мне дом, и необходимость бросить автомобиль в порту воспринимается словно предательство старого верного друга.
Но иного выбора нет.
— Не хочешь прокатиться? — за спиной раздаётся негромкий голос хренова героя.
Оборачиваюсь к нему, вопросительно изогнув бровь. За прошедшие дни мы практически не разговаривали, пребывая в угнетённом состоянии после случившегося с Бьянкой.
Да и некогда было вести длительные беседы по душам — мы едва успевали спать, сменяя друг друга за рулём.
Очевидно, пережитый стресс сказался на моём организме не самым благотворным образом. Я мгновенно вырубалась, стоило голове коснуться брошенной на задние сиденья подушки. А просыпалась совершенно разбитой с мерзким ощущением тошнотворного комка в горле и пульсирующей болью в висках.
У обезболивающих таблеток истёк срок годности, и облегчить проклятую мигрень не представлялось возможным — я даже не могла прибегнуть к помощи алкоголя, потому что мы не сделали ни одной длительной остановки, а водить машину в полупьяном состоянии я не решалась даже ввиду отсутствия необходимости соблюдать правила дорожного движения.
— Зачем? — задаю самый закономерный вопрос, хоть и догадываюсь, к чему он клонит.
Каждая наша совместная вылазка за пределы лагеря предполагала секс — единственный доступный способ хоть ненадолго отвлечься от нескончаемого окружающего дерьма.
Или мне хотелось так думать?
Не знаю. Рефлексировать на тему истинной природы наших отношений не было времени, гораздо проще было отгонять непрошеные мысли, что Торп успел стать для меня недопустимо важным и значимым.
— Пока ты спала, мы проезжали аптеку. Стоит пополнить запасы лекарств, — сообщает хренов герой, выдавив слабое подобие улыбки. Не видела его улыбающимся с тех пор, как он пустил пулю в лоб несчастной Барклай. Ксавье выдерживает непродолжительную паузу, а потом тяжело вздыхает и, понизив голос до вкрадчивого шепота, признаётся. — Просто… Когда я с тобой, я как будто забываю, в каком мире мы теперь живём.
Да. Именно так.
Молча киваю в знак согласия, не видя смысла кривить душой и отрицать очевидное — ведь чувствую ровно то же самое.
Словно всё нормально. Словно всего этого апокалиптического кошмара попросту не происходило. Словно мир остался прежним.
Кратковременная, но приятная иллюзия.
— Поехали, — захлопываю багажник, наплевав на более важные дела, и первой направляюсь к приоткрытой водительской двери.