Златка увидела, как по проходу идет торжественная процессия: впереди несколько человек в праздничных плащах, сзади воины в блестящих доспехах — все молодые и красивые.
— Ой, княжеская дружина идет! — с восторгом взвизгнула Ясна.
— Ах, какие красивые мальчики! — мурлыкнула под нос Златка и толкнула сестру в бок. — Ясенка, а где же князь?
— Да вон же! Впереди! — проговорила Ясна, махая кому-то ручкой.
Впереди шел какой-то мальчик с серьезным лицом. Рядом с ним шел красивый юноша и что-то говорил мальчику улыбаясь. Но князя Буревоя Златка не увидела.
— Ясенка, да где же князь? — спросила Златка.
— Ах! — с досадой, проговорила Ясна. — Видишь же — впереди идут двое юношей?
— Вижу.
— Так один из них и есть князь.
— Но князь должен быть старый.
— То был князь Буревой. Ты что — не слышала, что он умер в прошлом году и теперь князем его сын Гостомысл?
— Не слышала. Гостомысл — это кто? Там двое юношей.
— Тот, что еще мальчик.
— А — вижу. А рядом кто?
— Рядом его молодой воевода — Ратиша. Он близкий друг князя.
— Какой красивый мальчик, — выпалила, не удержавшись, Златка.
Ясна бросила на Златку подозрительный взгляд.
— Кто — красивый?
— Князь, конечно! — смущенно проговорила Златка.
— Молодая ты еще на мальчиков заглядываться! — фыркнула Ясна.
Женским чутьем она почувствовала, что интерес сестры пал на молодого человека, которого она выбрала себе, и таким образом сестра превращается в соперницу В опасную соперницу, потому что младшие сестры имеют обыкновение получать то, что нравится старшим сестрам.
— Мне уже четырнадцать. Через два года замуж, — парировала Златка.
— А мне шестнадцать, я старшая сестра, поэтому я первой должна выбрать себе жениха, — сказала Ясна.
— Посмотрим! — полыхнула дерзким взглядом Златка и дерзко помахала ручкой молодому воеводе.
Губы юноши тронула улыбка, но он тут же строго нахмурился. А на сердце девушки полыхнула радость — он заметил ее.
Глава 3
Гостомысл, в сопровождении свиты из дружинников и городских старшин, под радостные крики народа, дошел до ворот кремля.
Здесь произошла заминка — у ворот процессию встретила Милана во главе толпы слуг.
Поклонившись Гостомыслу и поприветствовав его, — по городу уже разнеслось известие, что князь Буревой погиб, а вместо него князем пришел Гостомысл, — она негромко сообщила, что разбойники убежали, теперь слуги уничтожают следы их пребывания во дворце.
— Милана, на вечер готовь пир, — так же негромко сказал Гостомысл.
— Вино, медовуха найдется, а вот с мясом беда — разбойники всю зиму просидели в городе, и на охоту не ходили. Лентяи — все вчистую подъели, — сказала Милана.
— Пошли слуг на мои корабли, пусть возьмут мясо и все, что необходимо для пира, — сказал Гостомысл.
— Будет сделано, — сказала Милана.
Гостомысл поднялся на высокое крыльцо. Рядом с ним встали Стоум, Ратиша, Медвежья лапа, воеводы и городские старшины.
Осматривая море людей внизу, Медвежья лапа проговорил:
— Как видишь, князь, нам все удалось!
Гостомысл вздохнул и промолвил:
— Если бы.
Медвежья лапа, не поняв слов Гостомысла, хотел спросить, чем недоволен князь, но Гостомысл поднял руку, призывая народ к тишине, а когда внизу стихло, начал говорить.
В своей речи он был дипломатичен и говорил о том, что врага удалось прогнать благодаря общим усилиям. Речь было недолгой и не очень понятной, но в радостном возбуждении никто и не вникал в слова, сказанные молодым князем. Важен был тон, а не содержание. А когда князь в завершение речи, сообщил, что устраивает пир, восторгу не было предела.
Глава 4
По свинцовой воде ветер гнал седые снежные клочья, толком и разглядеть было невозможно, где заканчивалась вода и где начинался острый и зубастый, как зазубренная бритва, лед. Так что приходилось глядеть в оба, чтобы не наткнуться на ледяной торос.
После того как стало ясно, что славяне не преследуют, Готлиб завернулся с головой в пахнущий сырой овчиной тулуп и сел под мачту.
Он сидел с закрытыми глазами, и непонятно было, спал он, или не спал. Только иногда бесцветно-мертвенный глаз поблескивал из-за высокого ворота. Глаза смотрели мрачно и тяжело.
— Дрянь погода, — сказал Харальд и ушел на нос корабля.
Ветром корабль сильно кренило. Кренило так, что он едва не касался парусом воды. Хорошо, что свободной ото льда воды было мало, иначе бы поднялись большие волны, которые могли запросто перехлестнуть через борта.