- Не мучь мой пальчик.
Потерявшие дар речи близнецы застыли. Пользуясь их замешательством, Игла, шагнувшая в круг света от костра, подхватила с ладони Хилльсата вощёную тряпицу со своим собственным мизинцем – и преспокойно бросила в костёр. Как машинально отметили братья, оба её мизинца находились на своих местах.
- Пусть прах станет пеплом. Долго же вы думали, парни!
- Мы вообще не думали…
- Оно и видно.
Склонясь над свёртком, лежащим на вдвое сложенном одеяле, Игла с минуту ругалась. Тихо, но всё более яростно.
- Два придурка, одинаковых с лица! – закончила она. – Неужели вместо того, чтобы накачивать бедняжку эликсирами, нельзя было позвать меня сразу после ухода из башни Темриза?
- Ты что, следила за нами? – насупился Гред.
- Больно надо! – фыркнула Игла. – Я просто почувствовала возню с моим пальчиком. Ну и явилась на зов.
- Но откуда тогда ты знаешь…
- {Я знаю, и этого довольно! Не мешайте!}
Близнецов заморозил настоящий столбняк.
Для них с момента их первой встречи с Иглой прошло пять дней. За это время братья успели добраться до башни Темриза Скользкого, с трудом одолели обычную и колдовскую охрану башни, а под конец, с ещё большим трудом – самого Скользкого. Греда с Хилльсатом до сих пор бросало в дрожь, стоило вспомнить, за что Темриз получил своё прозвище, весьма странное для колдуна. Впрочем, особого значения это не имело. Главное – они всё-таки смогли вытащить младшую сестру живой. Сняли прямо с алтаря.
Да, она была ещё живой. Но невредимой – увы…
…и все бурные события, в которых принимали участие близнецы, бледнели рядом с простеньким фактом: всего за пять дней Игла изучила Бесконечное наречие настолько, что смогла составить на нём законченную фразу.
Нет. Не только. На глазах у Греда и Хилльсата, понемногу лезущих на лоб от изумления, Игла Запела. А это означало, что за пять дней она стала не старшим послушником, вроде них самих, а настоящим аколитом. Её Песня скрутила пространство, обратила вспять время, вывернула воспоминания близнецов, как старый линялый носок. Выцвела и отдалилась их общая уверенность в том, что спасённая сестра была спасена слишком поздно и умирала. Щёлк! Спасение оказалось более чем своевременным, сестра же – отнюдь не умирающей, но полностью здоровой, хотя и сильно напуганной. Благодаря не иначе как счастливому случаю один из охранников угодил разрядом Пламенного камня в походный мешок Хилльсата, тот самый, где хранился палец Иглы. И та пришла на помощь, хотя специально никто из близнецов даже не думал её звать, и помогла разобраться с миньонами Темриза, и заставила колдуна отдать жертву, за которой явились близнецы… и не позволила им убить Скользкого…
- Эй! Зачем ты так?
- {Жизнь за жизнь,} – ответила Игла. Отзвуки Песни ещё висели в воздухе мерцающей обманной кисеёй. – Можете считать, что я пощадила Темриза из цеховой солидарности. Я – тоже тёмный маг.
Гред оскалился:
- Да? И теперь Скользкий продолжит свои…
- {Нет!} – Слово раскатилось ударом гонга. Близнецы побледнели, их сестра свернулась клубочком, пытаясь стать как можно меньше. – Жертвоприношений больше не будет, – добавила Игла уже обычным голосом на Простом наречии. – Темриз уяснил, что я с ним сделаю, если он возьмётся за старое, и вынужденно сменил тактику… извлечения Силы.
- Ты хочешь сказать, сменит?
- Что сказала, то сказала. Сменил – значит, сменил. – Игла задержала дыхание, словно вглядываясь во что-то далёкое. – Будет ещё два исключения из правила "никаких разумных на алтаре", но за эти исключения Темриза можно лишь поблагодарить.
- Да неужели?
- Я не собираюсь с вами спорить, братцы. Можете вернуться к башне и попытаться повторить штурм… только учтите: в этом случае я буду на стороне Скользкого. Возвращайтесь-ка вы лучше в Дирмаг, а потом – в Обитель, заканчивать обучение. Я же свой долг перед вами выплатила с процентами. Прощайте.
Мгновенное колебание.
- Ещё одно. Моё истинное, данное от рождения имя – Эйрас сур Тральгим.
- А…
- Замена пальцу. Случится что-то интересное, зовите.
Шагнув прочь от костра, Игла слилась с тенями, как будто сама была лишь тенью.
- {Амазонка…}
- {Волк?}
Я не повернула головы. Турэу, переменивший собственную природу, подошёл и встал рядом, глядя в одном направлении со мной. А я смотрела, как Прядка, не оглядываясь, очень решительно поднимается к вершине холма, забирая вправо, ко входу, похожему на зев пещеры.