— Когда выезжаем? — он не успел ответить на мой вопрос, так как из дверей донжона вышел Фергус и начал свою речь. Весь смысл, которой сводился к тому, что прислужники наглого, грязно рождённого Лукотса, посмели напасть, на людей графа, причём не на воинов, а на беззащитных крестьян, и теперь мы, то есть войны его светлости графа Фергуса, должны покарать бесчестных разбойников, по ошибке называемых дружиной.
В текст его речи я не вслушивался, ловя лишь общую мысль, кончилась речь на чём то очень пафосном и героическом, в результате чего воины взметнули вверх оружие, некоторые стучали оружием о щиты, что-то крича при этом, что именно я не разобрал из-за стоящего вокруг шума. В общем, это был прекрасный пример того, как напутственные речи поднимают боевой дух солдат. Теперь они не думали о предстоящей схватки, где возможно многие из них погибнут, они думали о мести, за смерть крестьян, о том, что они единственные защитники, беззащитных людей. Ратники до этого момента стоящие на земле, и держащие своих коней в поводу, быстро взлетели в сёдла, и, развернув лошадей, помчались в сторону открытых ворот. Но не смотря на всё случившиеся, они не были похожи на толпу обезумевших крестьян, ещё не доехав до ворот, они начали выравнивать ряды, и в город выехала уже единая колона. Люди, явно узнавшие последние новости, столпились на обочинах, они не желали пропускать такое зрелище. Всадники, видя такое пристальное внимание со стороны горожан, гордо распрямлялись в седлах и расправили плечи. Неспешно проехав по городу и выехав через городские ворота, которые за прошедшее время успели привести в надлежащий вид, мы начали набирать скорость.
Первые пол часа мы двигались быстрым галопом, после чего перешли на медленный, так как до места нам было ехать не меньше двухсот километров, которые, при такой скорости мы могли преодолеть часов за шесть. Время летело незаметно, часа через четыре езды мы остановились на привал. Коням нужен был отдых, если мы не хотели прибыть к месту вторжения на полудохлых скакунах. После привала, мы двигались более осторожно, передовой дозор уже давно умчался дальше по дороге, но бойцы всё равно были напряжены. Кто знает, какую неожиданность могли преподнести противники, которые должны, если не знать, то уж предполагать о нашем скором появлении. Хоть гонец и утверждал, что незаметно выбрался из деревни, как только на наблюдательной вышке заметили врага, но гарантировать то, что враги не знают, о подмоге, спешащей к селянам, никто не мог. И рассчитывать, на такую глупость врага, было мягко сказать опрометчиво.
Но, не смотря на дурное предчувствие, зародившееся у меня в душе, никаких неожиданностей не случилось. А увидев картину, открывшуюся нам при приближении к деревни, понял что сбылись самые невероятный мечты солдат, во первых, деревня всё ещё не была взята, к тому же под его стенами, со стороны ворот лежало около десятка мёртвых солдат, а во вторых к селению мы вылетели прямо за спинами, увлёкшихся созданием штурмовых лестниц солдат, конечно же нас услышали, но появление было явной неожиданностью для противника. В ещё только начавший формироваться строй, врезался клин всадников, лошади таранили пехотинцев, солдаты рубили их мечами, исход схватки был ясен. Но всё усиливающиеся чувство тревоги не давало мне покоя, а так как в бою я не учувствовал, то первым заметил пришедшую угрозу. Из-за левого края поселения, не подъезжая близко к стенам, в нашу сторону двигалось никак не менее двух сотен всадников, с развивающимися над головами знамёнами, которые выдавали в них солдат графа Лукотса. Я закричал, привлекая к себе внимание, и показал рукой в сторону приближающихся всадников, лица солдат при взгляде на новую опасность бледнели, они были опытными псами войны и сразу поняли, что это значит, сейчас их просто сметут, как до этого они смяли пехотинцев врага, многие из солдат начали вращать головами, в поисках пути отступления. Но зычный голос полусотника, заставил их собраться, и выстроить строй, до столкновения оставалось всего несколько секунд, когда я услышал голос командира.
— Колдун, вся надежда на тебя, мы постараемся их задержать, — кричал он начиная движение в сторону врага.