Мантры, которые ты используешь для медитаций, делают то же самое. Ты сидишь и раз за разом напеваешь «Рама, Рама, Рама...», на тебя нападает дремота. Сколько ты сможешь слушать «Рама, Рама, Рама...»? Все то же самое опять и опять. Вначале тебе станет скучно, потом скука погрузит тебя в дремоту, а от дремоты ты перейдешь в глубокий сон. Если я изо дня в день буду говорить тебе одно и то же одними и теми же словами, ты начнешь клевать носом. Но я здесь пытаюсь разбудить тебя, а не усыпить. Так что я и впредь .каждый день буду говорить другими словами. Для меня они совершенно бессмысленны; дело не в последовательности или непоследовательности моих слов.
Меня совершенно не интересует то, что я говорю. Мой интерес — в промежутках, которые я оставляю между словами. Эти промежутки — мое приглашение, и если ты упускаешь их, тогда ты вообще все упустил. Ты можешь выучить мои слова наизусть; в этом нет никакого смысла, они лишь добавят веса твоей ноше. А она и без того нелегка; ты уже знаешь гораздо больше, чем тебе нужно знать; твое знание уже убивает тебя. Эти слова добавят тебе еще больше учености; ты станешь искусным мастером слова. Ты обретешь способность доносить до людей свою изощренную аргументацию, сможешь менять их отношение к себе, научишься наносить удары по бастионам их рассудка. Никто не сможет с тобой сравниться, но ты останешься прежним — больным и увечным; человеком, который так ничего и не достиг.
Как только ты почувствуешь, что ум твой исчез, как только поймешь, что тебе удалось услышать тишину, звучащую между слов, это будет означать, что ты нащупал точки, где тебе нужно нырнуть поглубже; это место, откуда ты отправишься к другому берегу. Это пристани, откуда все лодки отправляются в плавание к другому берегу.
Ошо,
задавая Тебе вопросы, мы чувствуем, что между нами — пропасть, но как только Ты начинаешь говорить, нас затягивает в бездонные глубины. Когда мы Тебя слушаем, иной раз в нас бурлит радость, порою глаза наполняются слезами. Иногда Ты сотрясаешь нас, подобно буре, а иногда как туча проливаешься на нас дождем. Что же происходит?
Каждый раз, задавая вопрос, ты отстраняешься. Поскольку, когда ты обращаешься к кому-то с вопросом, твой ум мобилизуется, он готовится к действию — ты должен подумать, изложить суть вопроса и так далее. Когда ты все это проделываешь, создается дистанция. В это время твой ум активизируется, и в этой умственной деятельности медитация теряется. Но когда ты просто слушаешь, твой ум бездействует, занятия для него нет; твоему слушанию присуща пассивность, это бездействие среди действия. Когда ты задаешь вопрос, проявляется агрессивность. Само это действие агрессивно; в нем есть нападение, любопытство, нетерпение, напряженное желание что-то узнать. Когда ты спрашиваешь, внутри тебя происходит буря, и это создает дистанцию. Как только вопрос задан, ум больше ничем не занят, он может отдохнуть. Теперь делать тебе нечего, разве что слушать.
Слушание — это не действие; чтобы слушать, от тебя ничего не требуется. Ты должен только присутствовать — никакие усилия и старания с твоей стороны не предполагаются. Просто тихо сиди, и ты услышишь. А если ты сидишь, пустой, слушаешь меня, ничего не делаешь, начинается медитация. Если твой ум полностью растворяется в моих словах, если ты забываешь даже о том, где сейчас находишься, и просто растворяешься, тогда ты непременно почувствуешь, что попал в другой мир. Ты можешь попасть в него в любое время, даже без меня; вопрос лишь в том, чтобы понять, в чем тут хитрость, и приобрести сноровку.
А хитрость здесь в том, что в другой мир ты попадаешь именно тогда, когда ничего не делаешь. Тогда открывается новое, доселе неведомое измерение, в котором непознанное приближается к тебе, а известное исчезает. Если, слушая меня, ты чувствуешь, что тебя переносит в другой мир, не связывай это событие со мной; иначе у тебя появится зависимость. Тогда ты станешь моим рабом, а в духовной сфере это самое большое препятствие. Ты станешь зависим от меня, тебе будет казаться, будто в другой мир ты попал благодаря мне. А это не так. Я — лишь орудие. Именно ты устремляешься туда, именно ты отступаешь. Но эта иллюзия становится возможной, поскольку твой взгляд прикован ко мне.
Так что попробуй поэкспериментировать и дома, когда будешь один. Иногда ты можешь проделывать это с птицами, иногда — с водопадами, а порою — с дуновением ветерка, который, пролетая мимо, шевелит листьями на деревьях. Ты можешь погрузиться в тишину — так же, как ты это делаешь рядом со мной. Окунись в нее, сидя на берегу реки. А ведь река не твой мастер, она даже не знает, что ты сидишь рядом с ней. Ветру нет до тебя никакого дела; шорох листьев случается не для тебя. Сидя под деревом, ты просто слушаешь звуки, и на мгновение тебя перенесет в другой мир. Тогда ты узнаешь, что зависеть от мастера — значит создать себе новый мир, снова попасть в рабство. Меняя мастеров, ты лишь меняешь одни цепи на другие; ты выходишь из одной тюрьмы, чтобы тут же сесть в другую. Следующее тюремное заключение ты подготовливаешь себе еще до того, как заканчивается предыдущее.