Уильям почувствовал резкий прилив сил, как часто бьется в его груди сердце от страшных звуков и запаха пороха в воздухе. Всплыли в голове слова Роджерса: «если не ты, то тебя», и Дэниелс решил не оставаться в стороне от битвы. Рядом со свистом пролетали французские пули, уходя куда-то вдаль. В десяти шагах перед Уильямом остановился Роджерс, доставая из-за пояса новый пистолет и разряжая его в очередного француза на пути. Враги стекались со всех сторон, отрезая отряд рейнджеров от спасительного пути.
Дэниелс вскинул мушкет, живо нашел цель перед собой и, спустив курок, бросил ружье наземь, вынимая из ножен саблю. Левой рукой он отстегнул застежку на утепленном плаще, который мешал все это время быстро двигаться, и тот послушно слетел с плеч. Почувствовав легкость, Уильям рванул дальше вслед за ушедшими вперед рейнджерами, навстречу новым противникам. Французы не тратили время на перезарядку мушкетов в темноте, и сделав выстрел, нанизывали штыки на дула, выхватывали с поясов индейские томагавки и также неслись наперерез врагам. Один солдат бежал прямо на Уильяма.
Дэниелс сделал глубокий вдох, встал в боевую стойку, вытянув саблю вперед и убрав свободную руку назад, как он оттачивал это с гренадерским сержантом Элмерсом. Француз с криком вытянул штык вперед, намереваясь вонзить его в Уильяма, но тот резким движением сабли сбил направление ружья, сблизился с оппонентом и ударил его предплечьем той же руки по шее. Француз поперхнулся, схватившись за горло, Уильям снова замахнулся и рубанул того по лицу. Брызнула кровь, лягушатник вскрикнул, закрыв лицо руками и встал на четвереньки. Британский капитан не стал добивать обезвреженного врага и двинулся дальше, как новый противник не заставил себя ожидать – из мрака появился другой солдат, уже замахнувшийся мушкетом со штыком. Уильям ушел в сторону от тяжелого колющего удара, затем увернулся от нового – штык прошел в паре сантиметров от шеи, – но третий, снова колющий, сбил ударом сабли, направил острый конец на француза и совершил выпад, почувствовав, как тяжело сталь входит в тело. Он проткнул врага в районе живота, притянул того к себе, вгоняя саблю по самую рукоятку. Глаза умирающего француза блестели, становились постепенно пустыми – его покидала жизнь. Уильям оттолкнул очередного поверженного врага и ринулся дальше, подогреваемый вскипающей кровью.
Он словно перестал быть собой. Словно кто-то другой вселился в его тело, и яростно сражался за жизнь. Никто не жалел его, и он не жалел никого. Отточенными месяцами движениями он парировал удары томагавка, сцепившись в схватке с гуроном. Индеец лихо орудовал топориком, не давая Уильяму возможности атаковать, сыпал удар за ударом, от которых то уворачивался, то отбивался офицер. В один момент, когда клинок сабли и лезвие томагавка сцепились, оппоненты начали давить друг на друга. Уильям стянул саблю книзу и, резко надавив, прошелся плавным изгибом своего клинка по плечу индейца. Тот взвыл, схватившись рукой за рану, и в этот момент инициатива перешла к Дэниелсу, чем тот одномоментно и воспользовался – точное и уверенное колющее движение в шею, и клинок вошел в неё пониже челюсти. Дикарь захрипел, захлебываясь подступившейся ко рту кровью, и обмяк. Уильям извлек саблю из шеи гурона и тяжело задышал, наблюдая за тем, как его очередной поверженный противник встает на колени и заваливается на бок.
Из-за спины послышался очередной вопль и приближающиеся шаги. Уильям обернулся и увидел француза в двух шагах, уже готового нанести удар штыком. Дэниелс дернулся, как вдруг солдат вздрогнул грудью вперед и упал лицом в снег. В спине зияла рвана рана, быстро наполнявшаяся кровью. Уильям поднял взгляд и встретился глазами с Роджерсом, который разрядил свой последний пистолет на спасение королевского капитана.
– Теперь мы квиты, – усмехнулся Роджерс и скомандовал: – давай за мной!
Они побежали дальше вглубь леса, вырываясь из окружения французов. Некоторые рейнджеры уже пробили окружение и затерялись в чаще, лягушатники кидались в погоню, но кромешный лес надежно укрывал беглецов от преследователей. След терялся моментально, и поэтому французские солдаты концентрировались на задаче не выпустить оставшихся врагов.