– Она – исключение, – усмехнулся Сэмюэль. – Я тебе скажу даже больше: мы скоро поженимся! Свадьба будет через неделю, и я был бы очень счастлив видеть тебя на ней.
– Ты сделал ей предложение?! – ещё больше удивился Уильям тому, как много он упустил за столь короткий отрезок времени. – То-то я думаю, отчего же ты такой веселый, даже больше, чем обычно.
– Да, мой друг, именно так! – довольный за самого себя, ответил Уилсон. – Мы знакомы с прошлого лета, а наши отношения длятся едва ли с полугода. Но настолько счастливым я не ощущал себя ещё ни с кем. Ты рад за меня?
– Да, безусловно! – воскликнул Дэниелс, затаив внутри себя зависть. Он бы очень хотел быть на месте Сэмюэля, а на месте той девушки хотел бы видеть Джейн. Но этому уже не суждено было случиться. Никогда.
– Она по происхождению из хорошей семьи, дочь судьи, коллеги твоего отца. Лоуренс Кингсли, слышал о таком?
– Да, отец пару раз о нем упоминал. Но ничего хорошего, как правило, я от него не слышал. Кингсли коррумпирован, и очень легко идет навстречу любому, кто предложит кошель потяжелее.
– Не знаю, насколько это правда, но теперь его сняли с должности. Судья Кингсли должен был стать новым губернатором вместо Ширли, но подлец Паунэлл сфабриковал на него ордер на арест и последующий суд за взятничество. Твой отец, увы, был неблагосклонен к нему…
– И что, его лишили всего имущества?
– Да, представляешь? Теперь фамилия Кингсли ничего не значит в Бостоне. Элизабет обратилась ко мне за помощью, и я не мог ей отказать. А потом, со временем, я сделал предложение. И услышал заветное «да»…
Сэмюэль вздохнул, окунаясь снова в те приятные для него воспоминания, словно переживая их по новой. Должно быть, это действительно был самый счастливый момент за многие годы его жизни. Найти любовь, нужного и понимающего человека, с кем чувствуешь уют и гармонию. Уильям глубоко в душе завидовал другу, но все же был больше рад за него и его счастье. Однако уж очень его настораживал тот короткий промежуток времени, за который его друг решил связать себя брачными узами. Не вскружила ли ему та девушка голову, опьянив его разум в попытках найти помощь и поддержку в трудную минуту?
– К слову, как тебе твоя рота? Нет ли проблем? – поинтересовался Сэмюэль, прерывая неловкую минутную паузу.
– Скажем, не все гладко, – озадаченно проворчал Уильям. На ум пришел образ надоедливого Макгуайра. И кто приставил к нему этого бестактного сопляка? – Мои ребята не видят во мне авторитета, и готовы оспорить каждый мой приказ. Рядовые просто недовольно бурчат, а вот офицеры...
– Такая проблема – частое явление у новоиспеченных офицеров. Ты просто не успел ещё показать себя перед ними.
– Когда я был лейтенантом, все-таки воспринималось гораздо проще. А тут попробуй проконтролируй все шестьдесят человек. К тому же мы прибыли сюда для вербовки – из нашего полка отдали несколько рот в другие батальоны.
– Да, я слышал об этих махинациях со стороны Лаудена и также, как и ты, не вижу в них смысла. Чем больше я с ним общаюсь, тем больше кажется, что у Лаудена нет необходимого опыта для главнокомандующего, но, тем не менее, за него поручились в парламенте.
Уильям мысленно провел параллели между собой и главнокомандующим. А ведь действительно, если слова Сэмюэля правдивы касательно опыта, то их обоих поставили на должности, с которыми они не знают, как совладать. Вот только в подчинении у Дэниелса всего-то шестьдесят человека, а у Лаудена – в сотни раз больше.
– А по поводу своей проблемы с ротой не переживай, – продолжал Уилсон, начав подбадривать товарища. – Ты человек бывалый, и прошел не через одну стычку, нюхал пороху не раз. Так что ещё обязательно проявишь себя перед ними и заслужишь авторитет – нужно только время.
Они проехали по узким улицам, мимо новостроящихся домов, через рыночную площадь и оказались прямо у ратуши. Сэмюэль, как и договаривались, пропустил Уильяма вперед себя, и тот лично предстал перед главнокомандующим. Уильям понял, что его первые впечатления об эрле Лаудене подтвердились – господин не внушал мудрости и многолетнего опыта, какой в некоторой степени можно было увидеть в полковнике Монро. Лауден в пол-уха выслушал доклад о произошедших событиях, и включился в диалог только лишь на заключительном слове Уильяма.
Когда Дэниелс отрапортовал, за окном уже стемнело, и на улицах зажглись фонари. Сэмюэль позволил не дожидаться его, и Уильям решил, что пора вернуться в форт к своим подчиненным солдатам. Проехав до окраины города, он то и дело останавливался, чтобы насладиться красотой и атмосферой зимнего вечера: красиво горели огни в фонарях, укутанные в несколько слоев одежды горожане спешили домой после долгого рабочего дня, неся целые корзины покупок с рыночной площади, мальчишки с газетами отчаянно дули в сложенные ладони, пытаясь согреть руки, снег неспешно падал с неба и мягко ложился на брусчатую дорогу.