Сквозь дым и пар светились тонкие нити расплавленного металла, текущего по желобам внутрь кубовидных зданий. Оттуда доносился грохот тяжёлых ударов, словно там работал некий громадный пресс или паровой молот.
Что-то подобное я мельком видел на Отшибах Гаруджа и Зелдан, где располагалось основное металлургическое производство Дивии. Здесь оно повторялось словно бы в меньшем масштабе и с поправками на недоступность озарений.
Мой экскурсовод снова пояснил:
— Многое мы переняли у носогордых, ведь эти знания и так принадлежат всем людям мира. Но кое-что осталось для нас недоступно из-за скрытности и жадности летучих угнетателей. Поэтому моя жена использовала свои знания, научив ремесленников свободной вершины плавить металлы, дабы делать доспехи, похожие на дивианские, ну и отливать колья для уда Подземного Батюшки.
Теперь понятно, почему почти все выучки носили дивианские доспехи, хотя даже в самые лучшие времена Дивия не продавала их в низкие царства в таком количестве. Зря я подозревал честных торговцев в предательской контрабанде — враг сам научился делать эти доспехи! При этом, видать, освоил только одну модель, которую и штамповал на доисторическом комбинате. Здесь же производили все необходимые металлические детали для постройки летающих башен и сбруи для бронированных гракков.
Я покачал головой:
— Знал бы ты, Владыка, сколько тайн, мучающих Совет Правителей, я сейчас разгадал.
— Ха, Самиран, это не тайна, а всего лишь Кузница Победы.
Я сделал глупое лицо:
— Победы над кем?
— Над властью Неба, конечно.
— А вы уже победили?
— Ещё нет. Но обязательно победим.
— Откуда такая уверенность?
— Мне жена сказала.
— А у неё откуда уверенность?
— Она видела будущее.
— Так она прорицательница?
— Можно и так сказать.
А я тоже припомнил будущие руины Дивии. Воспоминания Дениса Лаврова поблекли, но всё же руины летающего города, прикопанного в Средней Азии, намекали, что в планах детей сопротивления что-то пошло не так.
✦ ✦ ✦
Кузницу Победы мы тоже прошли по кромке стены Второго Кольца. Диаба позволял мне останавливаться и рассматривать подробности, словно, знал, что мне уже никуда не сбежать и все эти разведданные не помогут Дивии.
Работа в Кузнице Победы напоминала конвейер. В главной печи плавили металл, а изделия из него производились тут же. В одной части скопились кузни с наковальнями, где делали доспехи, в другой остывали на морозе раскалённые штыри для коломётов. В третьей я увидел каменные изваяния гракков, разных размеров, на них кузнецы примеряли и подгоняли доспехи.
Подобная централизация производства весьма необычна даже для продвинутой Дивии. Жена Диабы как-то помогла при постройке Кузницы Победы. Пословица о том, что за каждым великим мужчиной стояла женщина, почти подходила к Диабе. С разницей, что это не жена стояла за ним, а он торчал перед ней, скрывая истинную руководительницу царства Свободной Вершины.
После кузницы потянулся сектор, усеянный остатками фундаментов от домов, пеньками от деревьев и одинокими столбами мест для приземления акрабов. Всё это заросло травой и покрылось снегом и наледью. В центре пустыря висел грузовой акраб, заполненный большими блоками серого камня.
— Тут мы построим Дом Достоверности, — заявил Диаба.
— Что в нём будет?
— Не что, а кто. В него мы переселим всех носогордых, когда захва… освободим Дивию.
— Ясненько. Тюрьма?
— Нет же, Дом Достоверности. Носогордые мирного предназначения будут работать в нём во славу свободной Дивии. Заодно их тут научат правде.
— То есть тому, что вы считаете правдой?
— Да, правде о сером мясе и ворах. О том, что летающая твердь принадлежит всем людям мира, а высших не существует.
— А если они не научатся?
— Не выйдут из этого дома, пока не научатся.
— То есть — тюрьма.
— Ты просто многого ещё не знаешь, — отмахнулся Диаба.
Я окинул взглядом пустырь:
— Не маловато места для жителей Дивии?
— Не переживай, это не для всех, — отозвался Диаба. — Дом Достоверности поможет только тем летучим угнетателям, кто не закостенел в своих заблуждениях.
— А что будет с теми, кто «закостенел» и кому не посчастливилось попасть в это исправительное учреждение?
Диаба не ответил, но несложно догадаться, что их убьют, признав негодными к пониманию Достоверности.