— Как это было с песчаной лихорадкой, занесённой в Дивию пять поколений тому назад? — продемонстрировал я знание истории.
— Или как со змеиным кашлем, подхваченным нашими разведчиками в царстве Капуа.
— Но нам нужно лечить отравления сейчас, а не после совета целителей.
— У меня есть ответ. «Дуновение Жизни» уничтожит любой яд.
Я рассмеялся:
— Нужно всего лишь вскрыть отравленного воина, перебрать и продуть этим озарением все его органы?
— Ага, — пискляво засмеялась Реоа. — И мозг, мозг тоже продуть надо.
Трудно сказать, был наш смех нервным или циничным. Вероятно, и то и другое.
— Кстати, — перестала смеяться Реоа. — Ты должен внести заслугу в знак воинской принадлежности Амака. Он спас от отравления подручного из рода Патунга с помощью «Переноса Хвори». Амак сам едва не умер.
— Наконец-то и его глупое озарение пригодилось, — ответил я. — Но награждение я проведу после разбора битвы. Битвы, которая ещё не завершилась.
✦ ✦ ✦
Убедившись, что Молниеносный Сокол в рабочем состоянии, я неспешно поднял его над нашим лагерем.
Палатки целителей и пустые Соколы сгрудились в центре лагеря. Их окружала трёхметровая стена из покрытых грязью ледяных глыб. Магические айсберги смотрелись чужеродно в тёплом климате. Я вспомнил, что «Стена Воздуха» в сочетании с «Морозной Бурей» и при наличии воды или влажного воздуха позволяли возводить временные ледяные преграды. В Дивии редко увидишь применение этой грозди озарений, так как лёд не препятствие для небесного воина. А вот для низких отвесные трёхметровые ледяные стены — преграда.
У внутренней стороны ледяного заграждения расположились цепью небесные воины, истощившие линии. Некоторые из них сидели, кто-то лежал, закинув ног на ногу и созерцая небо. Некоторые вообще обедали, таская из сумок кусочки тонких лепёшек с вложенными дольками варёного мяса, завёрнутые в листья ман-ги. Эту еду быстрого приготовления я назвал «дивианские роллы».
Вдоль внешней стороны ледяного заграждения бродили подручные, обновляющие его «Стеной Воздуха» и «Морозной Бурей». Я снова позавидовал этому поколению молодёжи: всего лишь средние ученики, а уже научились сочетать озарения в грозди. Их линии прокачались быстрее, чем мои и моих сверстников в нашу бытность учениками. Подтверждение древней мудрости из будущего, что война — двигатель прогресса.
Перед ними растянулось собственно поле битвы, взрытое озарениями, выстроившими из грязи, камней и вырванных с корнями деревьев и травы причудливые холмы, с которых стекала грязная вода вперемешку с кровью. В углублениях и оврагах скопилась кровавая пена с ошмётками тел. Некоторые кровавые лужи кипели и булькали, разогретые огненными озарениями.
Многочисленное оружие низких — копья, дубины, несуразные мечи и разнообразные луки — торчали из сырой, вспаханной земли, будто кто-то нарочно ходил по полю и втыкал их вертикально. На самом деле таков эффект вихрей «Порыва Ветра»: придавливая к земле людей, он разворачивал оружие и другие вытянутые предметы перпендикулярно поверхности. Некоторые трупы, сохранившие целостность, тоже торчали вертикально, частенько — вверх ногами. Что снова вызывало мысли о дурном чувстве юмора высших людей, хотя на самом деле никто не шутил, всё случилось само.
Среди мёртвых нет ни одного высшего человека. Всех раненых и завернувшихся в покрывало смерти давно оттащили к палаткам целителей. Если бы какой-то низкий царь сейчас наблюдал побоище, что пришёл бы к неутешительному для себя выводу, что высшие победили без единой потери для себя, а значит нет смысла воевать с высшими и пора просить пощады.
Пока я лечился, фронт откатился далеко от лагеря. Схватка шла у городских ворот и разрушенной стены. Даже отсюда видно, как обречённо бьются низкие и как лениво, вполсилы, оберегая себя от лишнего риска, бьются высшие.
Молниеносные Соколы реяли над схваткой. Время от времени, как настоящие хищные птицы, то один, то другой Сокол срывался в атаку, стрелец поливал месиво из низких тел каким-нибудь боевым озарением и взмывал обратно. По перемигиванию синих фонарей, я считывал послания — летучая кавалерия делилась с пехотой наблюдениями, советуя в какую часть толпы лучше ударить или в какую сторону выслать небольшой отряд, чтобы отрезать отступление.
Лучников почти не осталось. Нет и потока стрел, который речные воины обрушили на нас в начале сражения. Кое-где топтались кучки лучников, стиснутые пехотой. Они пытались координировать стрельбу, зная, что плотность огня наносит нам наибольший урон. Но водители Соколов сигнализировали пехоте и те бросались в атаку, раскидывая лучников «Порывами Ветра» или разгоняя стадами призрачных буйволов.