— Готовы?! — спросил Дон Кихот — Шлемы загерметизировали? Тогда за мной!
А Рыжий лес зловеще притаился, ожидая новые жертвы.
Рывок
Вдоль склонов оврага тянулись высохшие ели с порыжевшей хвоёй, мёртвые почерневшие берёзы, какие-то причудливо изуродованные радиацией деревья-мутанты. Когда-то много лет назад, когда впервые рванул реактор, его содержимое осело большей частью именно здесь, превратив живое буйство зелени в опалёный сухостой, щедро пропитанный радиоактивными изотопами. Порой засохшие стволы создавали совершенно непролазные дебри, усиленные щедро рассыпанными аномалиями — то тут то там в просветах между скелетами деревьев искрили "электры", крутились завихрения "воронок". Вверху склонов оврага радиоактивные заросли утопали в зыбкой пелене зеленоватого тумана — смертельно опасных испарений "ведьминого студня". На высохших чёрных ветвях, похожих на когтистые руки корчащихся в адском пламени чертей, под дуновениями ветра колыхались длинные "мочала" и целые гроздья "жгучего пуха". Поясной детектор то потрескивал, реагируя на радиационный фон, то пищал, сигнализируя о близости аномалий.
— Мёртвый лес — прошептал Дон Кихот — Чащоба смерти.
Уже полчаса минуло с момента, когда паломники рискнули пересечь условную черту, отделявшую внутреннюю Зону от внешней. Дон Кихот не пошёл напрямик, вместо этого он долго вёл группу вдоль линии Рыжего леса, стараясь не оказаться в поле зрения многочисленных застав "Свободы", размещенных вдоль Барьера чтобы отбивать вылазки "Монолита" и прореживать прущих из Рыжего леса мутантов. В их ситуации не следовало привлекать чьё-либо внимание. Дон Кихот старательно искал какое-то известное только ему место, пригодное для броска за Выжигатель.
"Через Барьер лучше всего идти через один неприметный снаружи овраг" — наставлял Печник — "Во-первых, на дне оврага слабее излучение. Во-вторых, там аномалий мало. Через другие места пытаться пробиться — дохлое дело: либо ловушки сплошной линией, либо непролазные завалы, плюс мутанты, разумеется. А овраг относительно свободный путь. Вот только надо знать где искать его, а ещё к нему тоже сразу так просто не прорвёшься — надо ждать, когда Выжигатель отключат чтоб дать остыть или хотя бы когда ослабнет его излучение — до уровня пси-поля в окрестностях старого завода на Янтаре, чтоб было болезненно, но не смертельно".
За спиной сталкера шёл Вершинин, тщательно стараясь ступать едва ли не след в след. За журналистом шли Никольский и Гарев, бдительно смотря по сторонам. Замыкал колонну Сотнич, постоянно оглядываясь, готовый встретить потоком горячего свинца любую тварь, вздумавшую бы напасть сзади.
Воздействие Выжигателя стало чувствоваться, едва отряд углубился в чащобу Рыжего леса на несколько метров. Голова начала чуть заметно побаливать — Дон Кихот сразу вспомнил знакомое по рейдам на Янтаре ощущение. Подумалось, что если б не защитные модули, излучение уже стёрло бы им память — мощь Выжигателя на порядок превосходила пси-установку на Янтаре.
— А наши модули не подвели — заметил Никольский.
— Да вижу — ответил сталкер, чувствуя в голове лёгкое побаливание как с похмелья — Премного вам с Григорьевым благодарен, честно. А ещё на душе приятно от понимания, что в Гиблый бункер мы лазили не зря.
Никольский изобразил виноватую улыбку, хотя сталкер всё равно не мог видеть его лица за бронестеклом шлема.
Дон Кихот вновь огляделся вокруг. Над оврагом мерцал огромный переливчатый "мыльный пузырь", Печник предупреждал о нём, особенно предупреждая, чтоб в него не смел стрелять — отток энергии из аномалии спалит незадачливого экспериментатора в горстку пепла. В десятке метров от сталкера лежал скелет в полуистлевшем антирадиационном комбинезоне, рядом валялся кусок ржавого железа, когда являвшийся ручным пулемётом. Наверное это был один из тех, кто искал путь к саркофагу.
Между высохших стволов вдоль склонов оврага переливались молниями "электры", крутились вихри "воронок". Дон Кихот с лёгким холодком понял, что аномалии образуют сплошную стену, в случае чего бежать не удастся. Овраг превратился в коридор смерти.