***
Сестры засиделись на кухне, а Миша изнывал от скуки и тоски. Ира принесла поесть, налила наперсток вина, но не смогла уделить ему время. Оксана и так была очень любопытна. Он сидел, прячась за монитором, и от нечего делать, слушал разговор сестер. В основном речь шла о всякой женской ерунде, разговорами о новом Оксанином ухажере, вопросами о самочувствии, и отношения Иры с Михаилом. Сестра раз пять переспросила, точно ли он в командировке, не появились ли проблемы, и все в таком духе. Ира отшучивалась, ведь проблемы то у них появились, но никому о них не расскажешь. -Ириш, - спросила Оксана, - а что это у тебя за полотенца свисают со столов? И даже в ванной есть? -А, это? Миша уловил легкий налет растерянности в голосе жены. -Помнишь, малой болел, а мы никак не могли понять, что с ним? -Да, кстати, ты так и не рассказывала, что все-таки это было? -Ксюш, не торопись. Теперь Ира явно придумывала, что и как говорить, Миша хорошо разбирался в ее интонациях. -Врачи нам так ничего путного не сказали, мы ездили по знахаркам, бабкам, в общем отчаялись. И одна из них, посоветовала, завязать множество узелков. Что-то типа защиты от нечистой силы. Не знаю, это помогло, или что-то другое, но сейчас с Валиком полный порядок, и я считаю, пусть себе висят дальше. -Никогда о таком не слышала, - удивилась сестра, и сразу переключилась на малыша. - Валичек, ты не соскучился в своем стульчике? Тот, что-то пролопотал в ответ, и девушка рассмеялась. -Иришка, ты не возражаешь, если я останусь ночевать? Вдруг тебе, не дай бог, опять плохо станет, тогда отправлю тебя пинком к врачам, а сама посижу с малым. Миша, помрачнел. Он прекрасно понимал, что Ира согласиться, как минимум из вежливости. Да и рациональное звено в этом есть. Они и близко не представляют последствий Ириного колдовства, может ей снова станет очень плохо. А вот его, ожидает вечер беспросветной тоски. Спать проклятый пока не хотел, а делать что-либо, пока в квартире гостит сестра, было невозможно. -Конечно, оставайся! Сама хотела попросить, но как-то неудобно было. Твой парень, хоть возражать не будет? -У нас пока не такие отношения, чтобы ночевать вместе каждую ночь. Да и не звонил он сегодня - тут в голосе девушки проскользнули нотки легкой обиды. -Да не переживай, Мишка тоже иногда забывал. -Чего? Мысленно возмутился проклятый, и допил вино. - Погоди, останемся вдвоем, закачу тебе легкий скандальчик, за наветы. -Ох уж эти мужики - вздохнула девушка. - Валик, куда это ты собрался? Видимо малой, начал вылезать из стульчика. Правда, пока он не понимал, как расстегнуть удерживающие ремни. И мама с папой, надеялись, что в ближайшее время и не поймет. Оксана занялась малышом, а Ира, улучив момент, пришла в комнату к мужу. -Кот, Оксанка останется ночевать, я постелю ей тут. А тебе сегодня придется ночевать с нами. -В одной постели? - пошутил он. -Можно и в одной, если не боишься попасть под пресс. - усмехнулась супруга. -Я подумаю, лады, а насчет коробки из-под обуви, на нашем столе, вопросов не боишься? Сестричка любопытная, может и заглянуть в нее. -Пока тебя там нет, скажу ей, что с Валиком в куклы играла, а потом, ты уж извини, придется тебе пожить под столом. В комнату вошла Оксана с Валиком на руках. -Ириш, ты, когда его спать укладываешь? -Около девяти, давай пока пойдем в ту комнату, поиграем с малым, а то он не уснет, если с тобой не нагуляется. Ну а я полежу немного, что - то опять голова кружиться. -А не тошнит? Слушай, а может быть ты беременна? Когда Мишка уехал? -Ой, Ксюшка, мне и так нехорошо, а тут ты еще и подливаешь. Голоса удалились, сестры ушли в другую комнату. Миша размялся, поприседал, прошелся по столу, стараясь не отходить от спасительного убежища. Все-таки его скорость перемещения, значительно уступала Оксаниной, а с той станется, появиться неожиданно. Мучительно тянулись минуты. Доносились приглушенные расстоянием и телевизором голоса из второй комнаты, но слов было не разобрать. Иногда громко хохотал счастливый малыш. И черная тоска сжимала его сердце, по сыну он соскучился по - настоящему. Миша чувствовал, осознавал, как внутри него, постепенно просыпается нечто. К сожалению, это нечто, не имело ничего общего, с какими-либо новыми его способностями. Скорее всего, это была ненависть, причем абстрактная, не направленная на кого-либо. Ненависть, помноженная на полное бессилие, это убойная смесь. Даже очень уж убойная и разрушительная, но с одной оговоркой: убивает и разрушает она, обычно лишь своего носителя. Хорошо героям всяких сказок. К ним обязательно прилетает волшебник, на голубом ковре самолете, одаривает и мечом, и кладенцом, и при необходимости живительным пинком под зад. А вот ему, пока доступна лишь последняя опция. -Могу головой о стену стукнуться - пробормотал он. -Или, - тут его захлестнула волна самоиронии, настолько сильная, что и до истерики недалеко, - или могу начать разряжаться на жене. Как это делают некоторые недо-альфа самцы. Думаю, Ира не откажет, если мне захочется ее попинать. Причем в любое место на теле, куда мне удобно. На этот раз его отпустило быстро, безо всякой истерики. Он лег на пыльный пластик, и продолжил свой бесконечный внутренний монолог. -Наверное, я все-таки сойду с ума. Я же, очень похоже, что совсем не сплю. Это было, правда, с того момента, как проклятие вступило в полную силу, сны Миши, стали слишком реальны. И если, когда он плавал в серой мути, или разговаривал с ведьмой, еще присутствовало некое ощущение нереальности происходящего, то стоило ему попасть в “Артанию”, он перестал различать сон и явь. И хотя его тело было отдохнувшим, как и положено после сна, то вот насчет мозга, проклятый испытывал сильные сомнения, вплоть до того, что он не сомневался в самой реальности этой “Артании”, “Шаара”, Балтона с его “Сонкой”, и всего прочего. -Вот скоро, начну видеть призраков, и затем на тараканов с мухами кидаться. Тогда придется Ире сшить мне смирительную рубашку, из своего старого лифчика - пробормотал он. Как и раньше, сарказм помог, Мише стало немного легче. Захотелось еще вина, и почему-то колбасы. Он некоторое время размышлял на тему, сочетается это или нет, а также есть ли у них дома колбаса. Ответом на первый вопрос было уверенное да, на второй - не знаю. Как пелось в песне одной малоизвестной группы: “пусть незаметно время, но оно идет”, за такими вот невеселыми мыслями, подошло время вечера. -Кот, отзовись, Оксанка пошла в душ, давай я тебя перенесу? -Давай, Ириша. Он вышел из-за монитора, и залез в раскрытую ладошку жены. Уселся точно в центре, они уже постепенно привыкли к особенностям такой совместной жизни, и начали приспосабливаться. Ира по-прежнему опасалась его уронить, и если носила на ладони, всегда прикрывала сверху второй рукой. Она явно принимала душ. От рук жены пахло мылом, или шампунем, и проклятый, вновь вспомнил запах ее волос, и не только это. Перед глазами, словно на экране телевизора, возникла картинка, их первого совместного душа, тогда она тоже пользовалась именно этим мылом. -Черт, прошептал он, - надеясь, что жена не услышит, - вот только этого мне сейчас не хватает! Хотя надо было признать то, что от недавних мрачных мыслей он отвлекся. Ира опустила его на стол, и проклятый сразу отвернулся, с преувеличенным интересом разглядывая узор на обоях. Она, тем временем, принесла его коробку. -Кот, я спрячу ее под стол, Валик спит, а Оксанка туда не полезет. -Ириш, оставь меня пока на балконе, очень хочу вина, колбасы и свежего воздуха. -Так мы с сестрой еще планировали там посидеть. Поболтать о том - о сем. -Ну, так поставь коробку в дальний угол, уж на балконе она не привлечет особого внимания. Заодно послушаю, о чем говорят девчонки, в отсутствии мужчин- усмехнулся он. -Но я, то буду знать, что ты там есть. -А Оксанка то, нет. -Ну, смотри - засмеялась жена, - потом не жалуйся. На самом деле, всеми этими разговорами, он пытался отвлечь себя, и от черной тоски, и от того факта, что возбуждение не спешило его отпускать. Разговор пришлось закончить, так как звук льющейся воды прекратился, а значит, скоро тут появится Оксана. Ира оставила мужа в дальнем углу балкона, накинув на коробку марлю, чтобы комары не попали внутрь.