ыть ты беременна? Когда Мишка уехал? -Ой, Ксюшка, мне и так нехорошо, а тут ты еще и подливаешь. Голоса удалились, сестры ушли в другую комнату. Миша размялся, поприседал, прошелся по столу, стараясь не отходить от спасительного убежища. Все-таки его скорость перемещения, значительно уступала Оксаниной, а с той станется, появиться неожиданно. Мучительно тянулись минуты. Доносились приглушенные расстоянием и телевизором голоса из второй комнаты, но слов было не разобрать. Иногда громко хохотал счастливый малыш. И черная тоска сжимала его сердце, по сыну он соскучился по - настоящему. Миша чувствовал, осознавал, как внутри него, постепенно просыпается нечто. К сожалению, это нечто, не имело ничего общего, с какими-либо новыми его способностями. Скорее всего, это была ненависть, причем абстрактная, не направленная на кого-либо. Ненависть, помноженная на полное бессилие, это убойная смесь. Даже очень уж убойная и разрушительная, но с одной оговоркой: убивает и разрушает она, обычно лишь своего носителя. Хорошо героям всяких сказок. К ним обязательно прилетает волшебник, на голубом ковре самолете, одаривает и мечом, и кладенцом, и при необходимости живительным пинком под зад. А вот ему, пока доступна лишь последняя опция. -Могу головой о стену стукнуться - пробормотал он. -Или, - тут его захлестнула волна самоиронии, настолько сильная, что и до истерики недалеко, - или могу начать разряжаться на жене. Как это делают некоторые недо-альфа самцы. Думаю, Ира не откажет, если мне захочется ее попинать. Причем в любое место на теле, куда мне удобно. На этот раз его отпустило быстро, безо всякой истерики. Он лег на пыльный пластик, и продолжил свой бесконечный внутренний монолог. -Наверное, я все-таки сойду с ума. Я же, очень похоже, что совсем не сплю. Это было, правда, с того момента, как проклятие вступило в полную силу, сны Миши, стали слишком реальны. И если, когда он плавал в серой мути, или разговаривал с ведьмой, еще присутствовало некое ощущение нереальности происходящего, то стоило ему попасть в “Артанию”, он перестал различать сон и явь. И хотя его тело было отдохнувшим, как и положено после сна, то вот насчет мозга, проклятый испытывал сильные сомнения, вплоть до того, что он не сомневался в самой реальности этой “Артании”, “Шаара”, Балтона с его “Сонкой”, и всего прочего. -Вот скоро, начну видеть призраков, и затем на тараканов с мухами кидаться. Тогда придется Ире сшить мне смирительную рубашку, из своего старого лифчика - пробормотал он. Как и раньше, сарказм помог, Мише стало немного легче. Захотелось еще вина, и почему-то колбасы. Он некоторое время размышлял на тему, сочетается это или нет, а также есть ли у них дома колбаса. Ответом на первый вопрос было уверенное да, на второй - не знаю. Как пелось в песне одной малоизвестной группы: “пусть незаметно время, но оно идет”, за такими вот невеселыми мыслями, подошло время вечера. -Кот, отзовись, Оксанка пошла в душ, давай я тебя перенесу? -Давай, Ириша. Он вышел из-за монитора, и залез в раскрытую ладошку жены. Уселся точно в центре, они уже постепенно привыкли к особенностям такой совместной жизни, и начали приспосабливаться. Ира по-прежнему опасалась его уронить, и если носила на ладони, всегда прикрывала сверху второй рукой. Она явно принимала душ. От рук жены пахло мылом, или шампунем, и проклятый, вновь вспомнил запах ее волос, и не только это. Перед глазами, словно на экране телевизора, возникла картинка, их первого совместного душа, тогда она тоже пользовалась именно этим мылом. -Черт, прошептал он, - надеясь, что жена не услышит, - вот только этого мне сейчас не хватает! Хотя надо было признать то, что от недавних мрачных мыслей он отвлекся. Ира опустила его на стол, и проклятый сразу отвернулся, с преувеличенным интересом разглядывая узор на обоях. Она, тем временем, принесла его коробку. -Кот, я спрячу ее под стол, Валик спит, а Оксанка туда не полезет. -Ириш, оставь меня пока на балконе, очень хочу вина, колбасы и свежего воздуха. -Так мы с сестрой еще планировали там посидеть. Поболтать о том - о сем. -Ну, так поставь коробку в дальний угол, уж на балконе она не привлечет особого внимания. Заодно послушаю, о чем говорят девчонки, в отсутствии мужчин- усмехнулся он. -Но я, то буду знать, что ты там есть. -А Оксанка то, нет. -Ну, смотри - засмеялась жена, - потом не жалуйся. На самом деле, всеми этими разговорами, он пытался отвлечь себя, и от черной тоски, и от того факта, что возбуждение не спешило его отпускать. Разговор пришлось закончить, так как звук льющейся воды прекратился, а значит, скоро тут появится Оксана. Ира оставила мужа в дальнем углу балкона, накинув на коробку марлю, чтобы комары не попали внутрь. Она как раз успела вернуться в комнату, одновременно с сестрой. -Ксюшка, постелешь пока себе? Белье внутри дивана, а я пока на балкон винчик принесу, и посижу там немного. -Тебе опять нехорошо? - Встревожилась сестра. -Нормально, просто скопилась усталость. -Так ты посиди, а я и постелю, и принесу потом - и она пошла во вторую комнату. Воспользовавшись моментом, Ира успела принести мужу все, что он просил. Миша не спеша пил вино, а вот аппетит пропал начисто. От нечего делать проклятый прислушивался к разговору сестер. Ничего интересного, Оксана рассказывала про своего парня, точнее про свои сомнения. О том, что вроде бы и все замечательно, а потом раз, и начинаешь сомневаться. Тоска зеленая. Ира поддакивала, что-то переспрашивала, но ему казалось, что жена мыслями находится где-то далеко. Потом разговор плавно перешел на болезнь Валика, однако Ира все - равно по большей части молчала. Ей действительно было не до разговора. Снова, как и днем, начинающей ведьме начало казаться, что окружающий мир выцветает, теряет свои краски. За окном - полная луна. И она почему - то кажется темной, а не желтой. -Ксюшка - перебила она, - извини, мне опять, что - то не по себе, очень устала. Ты не обидишься, если я пойду спать? -Нет, конечно, тебе очень плохо? -Легкое головокружение, а ты, если хочешь, посиди, ведь еще рано. -Не хочу потом ходить мимо вас с малым, пойду в комнату, ты мне только какой-нибудь фильм включи? Не хочется лазить по компьютеру твоего мужа. -Хорошо, идем. Миша остался один, и рискнул выйти из коробки. Из-за марли, над головой, и неверного света полной луны, казалось, что он оказался в густом тумане, где-то вдали от людей, “в заповедных и дремучих страшных Муромских лесах”. Пришло и пропало ощущение чего-то важного. Проклятый вздохнул, и проговорил в равнодушное ночное небо: -Пора спать. Меня ждут увлекательные дела - рубка дров, хождение по мукам, точнее по лесам, в поисках всякого растительного дерьма, и зубрежка неизвестного языка, о котором я никогда не слышал. Нельзя откладывать столь увлекательное приключение. Он вернулся в свою коробку, и, развалившись на вате, вновь вспомнил, как он вместе с Ирой принимал душ. -Надо попросить Иру, поставить мне сюда емкость с холодной водой. Для самоостужения - пробормотал Миша. Ира с трудом дождалась, пока загрузиться видео, пожелала сестре спокойной ночи, и, добравшись до кровати, рухнула как убитая. Голова кружилась все сильнее, и затем еще начало лихорадить. У нее явно поднялась температура, но встать и добраться до градусника - сил уже не было.