— Вы пользовались им, созданием разумных? — Задал я вопрос.
— Нет. Пока что мой потолок это чертоги. Я восстановил их, но навряд ли в ближайшие столетия смогу шагнуть дальше.
Информацией о том что на этапе домена псионы начинают создавать себе рабов, применяя к ним антигуманные методы я знал. Но Амарондор практически не касался этой тематики, а больше я практически ни с кем и не контактировал. Однако, тут было над чем подумать.
— Однако, сейчас тебе нужно сосредоточиться на главной цели. Увеличение резерва праны и повышение физических параметров. Так что тебе снова предстоят тренировки. — Осадил учитель мой пыл.
— Я понял, спасибо. — Развернувшись, я шагнул обратно, оказываясь у своей черной дыры. Создать то что будет всеми силами развиваться и прогрессировать? Попробуем. Первым делом я все же проверил водных созданий. И те оказались в порядке. После чего я наконец открыл перегородки, позволяя двум видам встретиться. Передерутся, и ладно… Меня сейчас интересовало другое. И пускай я оказался менее искусен чем Андран с его многовековым опытом, у меня было одно неоспоримое преимущество. Свет наследия школы.
Потоки света закрутились, стекаясь в одну точку. Туда же пошло и излучение от черной дыры, чьи запасы я сейчас безжалостно тратил. Меня захлестнула волна вдохновения, и я начал стягивать всю доступную энергию в одно место. Постепенно пси начала обретать очертания, пока я продумывал все тонкости и детали своего будущего творения.
В результате, через несколько часов передо мной появилось оно. Матово черное тело, с золотым брюшком, сквозь которое пробивался свет. Свет от капли. За основу я взял богомола, одного из лучших хищников в мире насекомых. Утолщил ноги, избавился от крыльев, вместо этого попытавшись дать ему способность летать за счет энергии. Прописал инстинкты, прятаться от сильных, нападать на слабых, втягивать их свет. Находить места с большой концентрацией энергии и втягивать ее. А так же создавать гнездо. Откладывать в гнезде личинки, когда света набирается достаточно.
Это было лучшее мое творение. И сразу после того, как я его закончил, насекомое упало на пол, секунд десять стояло неподвижно, а потом взлетело, хватая своими лапами бабочку и начиная ее жрать. Просто отлично.
Внимание! Трансформация «Закалка плоти» завершена!
Внимание! Вы покидаете чертоги разума
Тело было покрыто потом, но в остальном я не чувствовал изменений. Физических. А вот на энергетическом плане что-то поменялось. Я подхватил жизненную силу, ускоряя ее, и понял что теперь ее сопротивление намного меньше. Как будто раньше я толкал прану сквозь засорившуюся трубу, а теперь труба прочистилась. Ну и, мой резерв тоже вырос сам собой, наверное, из-за трансформации клеток в сосуде вечности.
Прана 1079\1079
Внимание! Желаете изучить особенность «Телесные реки» (D 1\1)?
Да
Прана тут же пришла в движение, неимоверно уплотняясь и начиная прожигать в теле ручейки. В чем-то процесс походил на пробуждение чакры, которая тоже создавала разветвленную систему. Это было уже не так больно, но тоже, должно было занять немало времени. И я погрузился обратно.
Внимание! Вы входите в чертоги разума.
Вдохновение еще не пропало, и сначала понаблюдав за богомолом, что самозабвенно жрал тараканов, я приступил к новому творению. При мыслях о сильных насекомых в голову приходили только пауки и шершни. И начать я решил с последних. Ради такого в реальности я даже потратил немного камней, восстанавливая резерв. После чего на несколько часов снова погрузился в проектирование машины смерти.
Шершень вышел прекрасным. Почти. Поначалу он очень странно вилял, видимо, не справляясь с управлением в полете. Но таракана стал жрать очень даже активно. Для этой твари я тоже прописал все те же директивы, в том числе и создание гнезда. А вот растениями мои твари интересоваться не должны были от слова совсем. Хотя возможно позже я это и поменяю. Все же не зря Андран создает целую экосистему, в которой его твари постоянно жрут мох и грибы. Остаток времени я потратил как раз-таки на создание грибов. Причем попытался сразу сделать их ядовитыми и способными разлагать те объекты, что подобрались к ним слишком близко, но сдохли.